Трансформация

Когда мы получили сообщение о смерти брата, я была внутренне потрясена. Я была в шоке. Я не приняла этого. Эта смерть была слишком близка. Я не могла плакать. Я не хотела в это верить. Я пыталась верить, что жто не так, что он вернётся с войны, хотя точно знала, что этого никогда не случится. Я чувствую громадное облегчение, в первый раз смерть брата раельна для меня и это хорошо...

- То, что мне больше всего запомнилось, - говорит Энн, привлекательная ведеющая женщина, - это неприятный, удушающий, внутриутробный эффект пребывания внутри любых предметов, особенно, помидора и клубники. Я чувствовала себя в ловушке. Я думала, что мы никогда из них не выберемся. Я сделала несколько попыток выбраться из клубники раньше, чем ты сказал, и два раза вылезала подышать воздухом. У меня нет клаустрофобии. Я езжу в метро, вхожу в тёмные комнаты, и у меня не бывает ни страхов, ни чего-либо другого, что бывает у людей, которые не любят такие места. Но я думала, ты никогда не извлечёшь нас из этих объектов. Это был самый плохой процесс...

- Нет, Энн, не садись, - говорит Мишель, возьми микрофон.

- Я только хотела рассказать о пребывании в этих объектах...

- Закрой глаза и войди в своё пространство.

- Но я... но я.., - Эннн выглядит встревоженной, но закрывает глаза и отдаёт микрофон Мишелю.

- Просто будь в своём пространстве, Энн, - говорит Мишель, - хорошо. Я хочу, чтобы ты вернулась в прошлое. Ты хочешь?

- Да...

- Вернись ко дню своего рождения. Бери, что придёт.., - Энн молчит.

- Что ты видишь? - спрашивает Мишель.

- Я не могу сказать, чтобы я снова стала ребёнком. Это было слишком давно...

- НЕТ. ТЫ ДУМАЕШЬ. НЕ ДУМАЙ. Я хочу, чтобы ты вернулась к родам, ты в матке, там тепло и темно... бери, что придёт.

Энн колеблется. Её глаза закрыты, голова опущена.

- Хорошо, - начинает она, - металлические больничные койки, большие окна. Это старое здание. Моя мать молода...

- НЕТ, - прерывает Мишель, - ты снова думаешь или вспоминаешь. Просто смотри. Я хочу, чтобы ты вернулась ко времени перед родами.

- Темнота... ничего.

- Ты внутри своей матери... окружена тёплыми стенками...

- Темнота... ничего.

- Тесно... тёплая тюрьма... мягкая, но давит, давит.

Энн долго стоит молча с опущенной головой. Затем её тело вздрагивает.

- Ох, - говорит она, - я хочу выйти!.. Мне нужен воздух Я хочу дышать... Выпстите меня... Мне очень плохо. Я не могу выйти... Я пытаюсь... Я сейчас задохнусь. Ох! Это ужасно. Я не могу выйти. Мне это не нравится.., - она открывает глаза и смотрит с отсутствующим выражением.