|
—Кто ж его знал, что такая запара с ценами на билет будет, – оправдывался Марква. Вот тут-то и начинается самое интересное. Первый раз в жизни я увидел дома на сваях. Будущее наше было туманно, и смотреть на это будущее трезвыми глазами было невозможно. Утром, разлепив глаза и не без усилий, после вчерашнего, осознав всю катастрофичность нашего положения, я произносил традиционную фразу: «Срочно надо выпить». Мы бежали в ларёк за водкой, а потом в гостиничном буфете, под звуки телевизора, где толстая буфетчица, равнодушная как северное сияние, флегматично пересматривала утренний повтор вчерашней серии «Просто Мария», сидели выпивали и строили планы на будущее. Наши обстоятельства усугублялись ещё и тем, что Якутск стоит посреди практически непроходимых болот. Посему, железных дорог там не было. —Да и вообще. Что там в этих болотах кроме собаки Баскервилей может выжить, – авторитетно заявлял Марква. Какой-либо упорядоченной системы пароходства в Якутске тоже не наблюдалось. Мы были готовы на самые отчаянные меры. Например, устроиться на баржу грузчиками, и по притокам, впадающим в Обь добраться до Новосибирска. На это потребовалось бы довольно значительное время, но трудности нас не пугали. К счастью для нас, эта затея провалилась. Вот так, сидя в буфете, выпивая и чинно беседуя, мы постепенно возвращали своё психологическое равновесие. (Это было очень давно. Сейчас ничего кроме хорошего вина я не пью). А тогда, расплатившись с буфетчицей, мы весёлые и злые неизменно направлялись к гостиничному бильярду. Должен признаться, я не очень хорошо играю в эту игру, и Маркве я был конечно же не соперник. Занимаясь этим с оголтелым энтузиазмом, (надо думать от безысходности), я не уставал давать Маркве массу поводов для развлечения. На мою решительную реплику, типа: «Сейчас я буду бить своячка», – Марква мог из-за моего плеча поправить: «Нет, ты ошибся. Не своячка, а своячков», – или же невинно осведомиться, постукивая кием по носку ботинка: «Прости, а кто из них у тебя своячёк?». Потом мы пьяные и беззаботные в обнимку разгуливали по улицам Якутска и во всё горло хором распевали народную бразильскую песню: «Любовь и бедность навсегда меня загнали в сети…». Вот на этих самых улицах мы и познакомились с местной шпаной. Кстати там, в Якутске, я столкнулся с феноменом неупокоенного духа. Вернее и там в том числе. Мы сняли в гостинице самую дешёвую комнату на шесть человек. В одном номере с нами сплошь работяги, хроническая пьянь. Мало того, что в силу многолюдности помещения, ночью не давали спать самые разнообразные акустические явления, эффект усиливался ещё и тем, что в те краткие часы, когда удавалось уснуть, снилось, как правило, одно и тоже. Война, стрельба, в конечном итоге, ты просыпался оттого, что во сне тебя кто-то душил. Так голодный дух добывал себе энергию для существования. Позже я узнал, что в комнате всем снится одно и тоже, и все мучаются одними и теми же кошмарами. Видать «привалякали» там однажды, в какой-нибудь пьяной драке какого-нибудь заблудшего бедолагу. — 81 —
|