Селестинские пророчества

Почти все привязаны к какому-то сценарию — во всяком случае, большую часть времени, — и надо
вспомнить прошлое и повнимательнее заглянуть в себя, чтобы распознать свой. Я долго молчал. Потом повернулся к Санчесу и спросил:

— А когда мы узнаем свой сценарий, что делать потом?

Санчес специально притормозил, чтобы заглянуть мне в глаза.

— У нас есть выбор. Мы можем подняться над ролью, которую бессознательно усвоили. Я уже говорил, мы можем найти более высокий смысл в своей жизни и истинную, духовную причину того, что родились именно в таких семьях. Мы можем понять, кто мы такие.

Мы почти приехали, — сообщил Санчес. Дорога достигла своей высшей точки между двух острых вершин. Когда мы миновали один огромный пик, я увидел впереди небольшой домик, прижавшийся к другой величавой громаде.

— А его грузовика нет на месте,— заметил Санчес.

Мы вылезли из машины и подошли к дому. Санчес без це­ремоний отворил дверь и вошел, а я остался снаружи, глубо­ко вдыхая холодный разреженный воздух. Небо было покры­то темно-серыми тучами. В любую минуту мог пойти дождь. Санчес вышел из дома.

— Никого нет. Наверное, он на развалинах,

— А как туда попасть?

И тут я увидел, что священник еле держится на ногах от усталости.

— Еще полмили по дороге, — произнес он, протягивая мне ключи от машины. — До следующего перевала и чуть за него. Развалины пониже, вы их увидите. Садитесь в грузовик и поезжайте, а я останусь здесь. Хочу заняться медитацией.

— Ладно! — И я пошел к машине.

Я пересек небольшую долину и добрался до перевала, рассчитывая на очередной потрясающий вид. Мне не при­шлось разочароваться. С перевала я мог видеть знаменитые развалины Мачу-Пикчу во всей их красе: храмовый ан­самбль, сложенный из массивных, тщательно обработанных многотонных каменных глыб, громоздящихся друг на дру­га.

Даже в такой тусклый пасмурный день невозможно было оторвать глаза от этого чуда. Я остановил грузовик и подышал, набираясь энергии, де­сять или пятнадцать минут. Внизу, среди развалин, ходили люди.

Я увидел человека в стоячем воротничке священника, который вышел из одного разрушенного здания и пошел к грузовику, стоящему неподалеку. Но он был далеко, да и одет был всё-таки не в рясу, а в кожаную куртку с брюками, так что никакой уверенности, что это и есть отец Карл, у меня не было.

Я снова завел машину и подъехал ближе. Услышав шум мотора, он поднял глаза и улыбнулся, оче­видно узнав Санчесов грузовик. Тут он увидел меня, заинте­ресовался и подошел ближе.