Селестинские пророчества

— Помню, конечно.

— Ну вот, а я поставила серию опытов при более общей постановке вопроса. Меня, в данном случае, интересует не решение чисто физических задач, которыми занимаются мои коллеги-атомщики, а проблема, о которой я вам уже говорила: в какой степени физический мир, как целое, — мир, первоосновой которого является все та же энергия, — способен откликаться на наши ожидания? Другими словами, в какой степени наши ожидания формируют окружающую нас действительность?

— Вы имеете в виду значащие совпадения?

— Да! Переберите-ка события собственной жизни. В на­шем обществе господствует ньютоновский принцип — все совпадения, не обусловленные причинно-следственной связью, чисто случайны. Можно быть готовым к случайностям и принимать разумные решения, но связи между случайными событиями и нашими чувствами и мыслями никакой нет.

Но, открытия, сделанные в физике за последние годы, дают нам основание спросить себя: а не является ли Вселен­ная более живой и сложной, чем мы считаем? Возможно, что механистический взгляд на связь событий — только первое и грубое приближение, а существует еще тонкое реагирова­ние на проявления нашей ментальной энергии?

Что, соб­ственно, тут невозможного? Если мы можем заставить рас­тения быстрее расти, почему мы не можем ускорять ход других событий? Или, наоборот, замедлять, если нужно?

— А Рукопись что-нибудь говорит об этом? Сара улыбнулась.

— А как же! Все наши идеи оттуда.

Она на ходу порылась в рюкзаке и извлекла оттуда стоп­ку бумаги.

— Вот, я сделала для вас копию.

Мельком взглянув на бумаги, я сунул их в карман. Мы шли через мост, и я на минуту задержался, разглядывая буйную зелень. Правильно сфокусировав взгляд, я немедленно уви­дел энергетические поля, окутывающие всё вокруг меня. У Сары и Фила они светились зеленовато-желтым светом, хотя в Сарином поле время от времени появлялись нежно-розо­вые вспышки.

Внезапно оба они остановились, настороженно глядя перед собой. Впереди показался мужчина, размашисто ша­гающий в нашу сторону. Несмотря на охватившую меня не­понятную тревогу, я старался удержать восприятие энергии.

Когда он подошел поближе, я его узнал: это был один из представителей Перуанского университета — тот из троих, что был повыше, — которые вчера искали опытные делян­ки. Его поле было окрашено в багровые тона.

Подойдя к нам, он высокомерно обратился к Саре:

— Вы, как я понимаю, тоже имеете отношение к науке?

— Да, — коротко ответила она.

— Тогда как вы терпите эти, с позволения сказать, исследования? Был я на этих делянках — поразительно неряшливые опыты! Всё пущено на самотек. Некоторые растения действительно крупнее других, но это может объясняться десятком причин. А у вас только одна контрольная группа!