|
Десять – серия движений руками и выпаленная на бешеной скорости мантра. Девять – изогнувшись колесом, я прокатился участок, который не имел права пройти на ногах или на руках. Восемь – сцепление рук между нами, подтверждая команду «единое целое». Семь – наши три лежащие на земле тела образовали треугольник, голова к голове. Шесть – последний вдох в этой Системе и распределение внимания каждого на внутреннюю работу тела. Пять – начало звука, из ног… из паха... зарождается звук «а». Четыре – звук закручивается, воронка энергии внутри тел тоже. Три – тело включает «перезагрузку», звук склоняется к «о», переходя в «у». Два – звук пришёл в «ммм», полный выдох и замыкание всех внешних датчиков получения информации физических тел. Один – я мысленно даю команду, замыкая собой последнее пустое окошечко в общей картине Лабиринта. Всё собрано. Я даю команду и щёлкаю пальцами. Лабиринт вспыхивает. Разряд. Уши болели. Во рту стоял привкус крови. Оглушительный подавляющий гул растекался во все стороны, стремясь скрыться за горизонтом. Его высокое мерцание разваливалось, постепенно теряя целостность, и отдельные маленькие брызги звуков катились куда-то в высоту подобно… ну, этому самому… ну, этому… чему? Что-то знакомое было для него в этом звуке. Звон чего-то стеклянного, нет, медного по… по чему? Гул утекал вниз, в землю, теряя свою плотность, и вот уже он не был слышен ухом, а лишь отдавался во всём теле дрожью, которая всё замирала. Амплитуда колебаний резонанса спадала, и уже можно было попробовать вздохнуть. Он осторожно попытался приоткрыть глаза. Это было нелегко. Глаза как будто склеились и сильно болели. Влажным жаром жгло веки. Разум медленно просыпался… Глаза осторожно открыли просвет между век.
______________________________________________________________________ Конец. — 96 —
|