Обстоятельно он стал рассказывать о своей болезни. У него невроз желудка, и в такой степени, что он вынужден все больше изолироваться от людей. Он лечится давно; ездит на курорты. Но улучшения нет. Напротив, ему хуже. Он несчастен. Он избегает общества. Он потерял все радости жизни. Тошнота, рвота, спазмы желудка и кишечника - вот его печальный удел. Я спросил - был ли произведен анализ. Молодой человек сказал: - Да. Найдена была излишняя кислотность. Диагноз - невроз желудка в тяжелой форме. Я спросил: - Когда усиливаются ваши припадки? При каких обстоятельствах? - Они усиливаются, - сказал он, - на людях, в обществе. - А дома бывают эти припадки? - Дома очень редко. - А когда? Когда вы кого-нибудь ждете? Женщину? Он молча кивнул головой. И я стал задавать ему вопросы, извинившись, что вмешиваюсь в его интимную жизнь. Бледнея и краснея, он отвечал. Потом я стал расспрашивать об его детстве. Он мало помнил о нем. Но вдруг рассказал историю, которую он слышал от своей матери. Мать однажды заснула, когда он был у ее груди. Она очнулась от дремоты, когда ребенок был почти синий. С трудом его вернули к жизни. Я не стал больше расспрашивать молодого человека. Нервные связи были весьма явственны. Ответ организма был очевиден. Желание избежать гибели лежало в инфантильном ответе. Условные связи не были порваны. Однако необходим был тщательный последовательный анализ. Я написал записку с моим заключением и направил молодого человека к врачу. ПресыщениеВ дни моей юности я встретил одну удивительную женщину. Она была необыкновенно привлекательной. Но казалось, что она была "создана только дли любви и ни для чего больше. Все ее помыслы и намерения были направлены на любовь. Ничто иное ее не интересовало и не трогало. Она была как бы сконцентрирована только лишь в одном направлении. Нечто бурное было в ее темпераменте. Как метеор, она неслась сквозь чужие жизни. Многие мужчины, с которыми она встречалась, были опалены ее страстью. Некоторые из них погибли из-за любви к ней. Один повесился в подъезде ее дома. Другой стрелял в нее. И она была ранена. Третий едва не задушил ее. Четвертый растратил ради нее огромные деньги и был судим и выслан. Несчастный ее муж не имел силы ее бросить. Пораженный, он смотрел на ее связи. Прощал ей все ее прегрешения. Он считал ее необыкновенной, единственной. Он не видел в ее поведении распутства. Он полагал, что это ее норма. Когда он узнал, что я встречаюсь с ней, он пришел ко мне и молча положил листок бумаги на мой стол - это был список ее любовников. Этим он предостерегал меня от нее. Этим он хотел сохранить ее для себя. — 32 —
|