|
Как утверждает Плутарх, жрецы солнца в Гелиополисе ни в коем случае не вносили вино в свои храмы, считая, что тем, кто посвятили себя служению божествам, не подобает пить крепкие напитки, когда их владыка непосредственно наблюдает за ними. Даже царям, которые принадлежали к жречеству, пишет Гекатей, вина подносили ровно столько, сколько предписывали священные книги, и то только в позднюю эпоху. В более ранние периоды существования Священной Римской империи они вообще не пили вина, а изредка использовали его в качестве возлияния богам, наливая его на их алтари, что должно было символизировать кровь врагов, которые прежде сражались против них. «Ибо они считали, что виноградная лоза сначала появилась из земли, а затем была удобрена трупами павших в войнах против Богов. И, как они утверждают, именно поэтому питье ее сока в больших количествах превращает людей в буйнопомешанных, и они выходят из себя, как бы наполняясь кровью собственных предков. Евдокс[190] повествует об этих вещах во второй книге своей "Географической истории" так, как узнал о них от самих жрецов» («Изида и Озирис»). Ссылаясь на познания гностиков относительно кровообращения, Дж. Р.С.Мид пишет: «В человеческом теле присутствуют, по крайней мере, два "Древа" — нервная и сосудистая системы. Корни первого уходят наверх, в головной мозг, корни второго — в сердце. Среди стволов и ветвей бегут потоки "нервного эфира" и "жизни" соответственно». (См.: «Симон маг» — «Simon Magus».) И опять же Е.П.Блаватская утверждает: «Рассуждая о Мистических Деревьях, говорят, что Гокард, источник всех лекарств, растет на земле, тогда как о Белой Хаоме[191], "которая даст человеку бессмертие во время воскрешения, говорят, что она находится в Океане или море с необозримыми берегами", представляющем с эзотерической точки зрения Пространство. Можно было бы добавить, что одно растет, уходя корнями в землю, а другое уходит корнями в небо, этакие деревья-двойники, каждое из которых является отражением другого, и оба они пребывают внутри каждого человека. Из всего этого можно понять, что это иррациональное представление, возможно, и не столь уж абсурдно, потому что «вода или сок циркулирует в растениях подобно водам земли или благословениям, которые раздаются праведниками и к ним же возвращаются, и так как кровь подчиняется тому же самому закону, то отсюда следует, что посвященные маздеизма[192] знали о "кровообращении" и — что еще важнее — о циклическом и кармическом законах» («Lucifer»). Какое-то время мистики утверждали, что кровь представляет собой пар, а не жидкость. Наука не вполне подтверждает это мнение, восходящее к ван Хельмонту, который безоговорочно заявляет, что «артериальный дух нашей жизни имеет газообразную природу». Далее он описывает этого артериального духа как живительный воздух и определенно солоноватый пар, источником которого является артериальная кровь. Лорд Бульвер-Литтон[193] вкладывает в уста своему персонажу Маркграфу следующие слова: «Средневековые эмпирики были великими первооткрывателями» («Странная история»). Возможно, во всем этом содержится больше, чем кажется на первый взгляд. «В крови заключена жизнь», — провозглашали древние пророки, и эта «в высшей степени своеобразная сущность» (Гете) в действительности, пользуясь выражением ван Хельмонта, представляет собой отображение микрокосма. Под жизненным началом, осаждением или олицетворением которого является кровь, следует понимать душу не в ее мыслящем аспекте, а только в оживляющем. — 121 —
|