— Никакого стеноза. Недостаточность третьей степени. Эти терапевты и до сих пор большинство больных присылают с неправильными диагнозами. Не ругай терапевтов — это самая умная специальность. Должна быть такой. Мягкий голос. Смущенные вопросы. Приговор: «Ждать. Мы ищем». Конечно, что мы тогда могли предложить? Были уже первые попытки или еще нет? Стал забывать хронологию. Как это можно — такое забыть?! Много изобретали разных операций для лечения недостаточности. И я — тоже. Помню: кровотечение. Фибрилляция. Смерть на столе. Опустошенность. Досада. «Туда же, изобретать... дерьмо». Неужели сегодня будет то же? Как ноет сердце! Приду домой: «Проклятье! Никаких клапанов больше! На грыжи, на аппендициты... на свалку...» Даже обидно, что все это проходит... И тогда прошло. Больные с недостаточностями ждут. Несчастные. Без надежды на жизнь. И Саша снова пришел. Через год, наверное? Да, уже мудрили над новой операцией. АИКа еще не было. Только на собаках. Значит, года три назад. Как время летит. Пусть летит. Я уже не хочу ни остановки, ни возвращения... Это ты только сейчас. Операция кончится хорошо — скажешь: «Еще пооперируем!» Так же и тогда: кабинет, я после удачной операции (пищевод, кажется? Дед такой смешной — поправился). Чудесный вкус сигареты (сейчас бы!). Никуда я не спешу. Послушал Сашу, посмотрел. На животе еще тогда жирок был, не как теперь — одна только плотная печень выпирает. Лицо уж очень умное, располагающее. Рассказал ему о готовящейся операции. Для чего? Наверное — похвастать. Он загорелся, не понимая, что все это глупости. Я и сам не понимал. Дальше — больше. Разговоры о медицине вообще. Что она такая‑сякая, без теории, неточная. Потом о диагностической машине — тогда в печати появились сообщения, и мы заинтересовались ими. Он предложил свои услуги как математик. Помню, мелькнуло: «Он такой приятный и умный, а ему будет все хуже. Будет жалко и нельзя помочь. Откажись». — «А, ничего!» Вот и «ничего». Отказал бы тогда — сейчас не сидел бы и не плакался. Хорошо бы уже иметь эту диагностическую машину. Сегодня она очень нужна — для автоматического регулирования АИКа. Все‑таки эти девчонки‑машинистки иногда делают ошибки. А сегодня будет очень трудно. Не стал он серьезно заниматься диагностическими машинами. Потянуло в психологию. А жаль. Может, у нас было бы что‑нибудь. АИК будет работать долго — часа полтора. Сумеют ли удержать постоянство всех показателей крови? Если будет гипоксия — тогда все. Не перенесет. — 33 —
|