|
- Я не понимаю, - раздался чей-то голос, и Урмила кивнула. – Я не понимаю – если человек, испытывающий ОзВ, замедляет в себе старение, то есть согласно предположению оказывается в мире, где скорость физических процессов замедляется, то он ведь и двигаться должен в несколько раз медленнее – мы должны видеть его замедленным… - …а мы его таковым не наблюдаем, - закончила за него Урмила, - совершенно верно! Противоречие. Если есть противоречие, давайте поищем объяснение, давайте усовершенствуем свою систему представлений. Именно так и происходит движение вперед теоретической мысли, за которой следует точно позиционированный эксперимент. Замеченное тобой противоречие можно снять, если вспомнить, что человек – бесконечно более сложное существо, нежели протон, и если предположить, что материя, составляющая человека, весьма и весьма неоднородна. И это тоже в общем не столько предположение, сколько наблюдаемый нами факт. Мы можем мыслить в терминах материи, и мы можем сказать, что «материя мысли» категорически отличается от материи физической, и от «материи эмоции», и от «материи ОзВ». Не удивительно, что разные состояния (или разные виды – будем считать это неизвестным) материи по разному реагируют на те или иные воздействия. Ведь физика никогда не могла всерьез рассматривать мир психического. Физик, рассуждающий о том - что будет переживать человек, запущенный в черную дыру, уже вроде как и не физик, в прошлом он подвергся бы осмеянию и остракизму. Поэтому все, что физика наблюдает, исследует, экстраполирует – все касается только одного вида материи – той, из которой состоит наше физическое нетрансформированное тело. И только сейчас мы, наконец, можем построить новую физику – универсальную науку, объединившую в себе и мир физического, и мир психического, причем объединение это будет носить самый что ни на есть конкретный характер – как я уже говорила, мы сами теперь можем стать и лаборантом, и лабораторией, и космическим кораблем и космонавтом, и наблюдателем и наблюдаемым – мы сможем не просто «знать» и «вычислять» - мы сможем «переживать!». Сам наш язык плохо приспособлен в такого рода вещам – но у вас есть время этот язык или создать или принять от тех, кто его создает… в общем…, - Урмила сбилась, задумалась, встала и быстро пошла к выходу. Лишь спустя минуту после ее ухода до народа наконец дошло, что ушла она насовсем – как обещав, «запузырив» их по самые уши. Зато Трайланга они, похоже, так просто уже не выпустят! Готовую было сорваться лавину расспросов затмил очень простой, тихий вопрос: — 265 —
|