Александр ГОРБОВСКИЙ
ФАТУМ ИЛИ СВОБОДА?
Неотвратимость предначертанного
Есть свидетельства - и их достаточно много - о том, что о событии может стать известно задолго до того, как оно произойдет. Это может означать только одно: событие задолго до своего воплощения уже представляет собой некую реальность. Оно уже как бы существует, пребывая не в настоящем, а в будущем времени. Соответственно все, что происходит, не возникает, не формируется, не рождается, как представляется это нашему опыту, а, пребывая в будущем, лишь появляется в должный момент в поле нашего восприятия. Так, пассажир, стоящий у окна вагона, видит на обочине дерево или переезд в тот краткий миг, когда они поравнялись с ним. Но и сам этот переезд, и это дерево существовали и до того, как они оказались восприняты наблюдателем.
Если какие-то, пусть даже одиночные, события будущего оказалось возможным предзнать, то это означает, что предначертана и фатальна вся совокупность таких событий, т.е. самого будущего. Соответственно любой наш поступок, действие, которые мы совершаем - как нам представляется - по собственному произволу, все они тоже расписаны, предначертаны, предопределены. На мысль о неизбежности предначертанного наводит и тщетность попыток избежать того, что было предсказано.
Как-то римский император Домициан (51-96 гг. н.э.), рассказывает его современник и биограф Светоний, спросил астролога Асклетариона: какая участь ожидает его самого, астролога? Тот ответил, что вскоре его разорвут собаки. Император рассмеялся и приказал тотчас же убить Асклетариона. Довольный, что ему удалось изменить предначертанное судьбой, Домициан в тот же вечер за трапезой поведал друзьям о своем торжестве. Все принялись наперебой восхищаться императором, его находчивостью и смелостью. Только мимический актер Латин, возлежавший с остальными, не разделял общего восторга. На это обратил внимание Домициан. Заметив на себе тяжелый взгляд императора, актер сказал: проходил мимо площади, где сжигают мертвых. Как раз передо мной туда принесли астролога. Его положили на костер, но сильный ветер погасил пламя. И тогда я увидел, как стая бродячих собак рвала полусожженный труп.
Столь же тщетно Пушкин всю жизнь пытался избежать предсказанной ему гибели на тридцать седьмом году жизни от "белого человека", "белой лошади" или "белой головы". О том, что, будучи человеком, наделенным мистическим чувством, он много размышлял об этом, говорит его стихотворение "Песнь о вещем Олеге". Речь в нем идет о древнерусском князе Олеге, правившем в Новгороде и Киеве, и о столь же реальном историческом событии, упоминаемом в одной из русских летописей под 912 годом. "Волхвы предсказали князю, - писал летописец, - что ему суждено умереть от любимого коня своего. С того времени он не хотел ездить на нем. Прошло четыре года; в осень пятого вспомнил Олег о предсказании и, слыша, что конь давно умер, посмеялся над волхвами; захотел увидеть его кости; стал ногою на череп и сказал: его ли мне бояться? Но в черепе таилась змея, она ужалила князя, и герой скончался".
Существует достаточно много фактов и наблюдений, свидетельствующих о неотвратимости событий, лежащих в будущем, о тщетности любых усилий предотвратить или избежать их. А.С. Пушкиным записан следующий рассказ со слов Н.К. Загряжской:
"Когда родился Иван Антонович (правнук Петра I), то императрица Анна Иоанновна послала к Эйлеру приказание составить гороскоп новорожденному. Эйлер сначала отказывался, но принужден был повиноваться. Он занялся гороскопом вместе с другим академиком, и, как добросовестные немцы, они составили его по всем правилам астрологии, хоть и не верили ей. Заключение, выведенное ими, ужаснуло обоих математиков, и они послали императрице другой гороскоп, в котором предсказали новорожденному всякие благополучия. Эйлер сохранил, однако ж, первый и показывал его графу К. Разумовскому, когда судьба несчастного Ивана VI свершилась".
Еще один пример неотвратимости события, которое должно свершиться, - судьба небезызвестной парижской танцовщицы и шпионки Маты Хари. В коллекции прорицателя Хейро сохранился отпечаток ее ладони. Сделанный за семнадцать лет до ее казни, отпечаток хранит четко выраженную линию жизни, которая пересекается и обрывается на тридцать седьмом году. Именно в этом возрасте Мата Хари была расстреляна по приговору военного суда во время первой мировой войны за шпионаж в пользу Германии. Зная о предсказании со слов Хейро, могла ли бы она попытаться избежать предначертанного?
Предсказания американской прорицательницы Джейн Диксон об опасности и угрозе смерти не были секретом для тех, кого они касались. Но сколько бы раз она ни предупреждала их об этом, сообщения эти как бы сами собой блокировались, терялись по пути и не достигали тех, кому были направлены. Так, напрасно старалась она сообщить Роберту Кеннеди о нависшей над ним опасности. В течение целой недели до самого его убийства Диксон пыталась связаться с ним сначала через его помощников и людей, окружавших его, а потом, когда из этого ничего не вышло, через его мать. Столь же тщетны оказались ее усилия предостеречь иракского короля Фейсала, которому она даже специально звонила из Америки. Не прошло и месяца, как король был убит.
Столь же неотвратимой оказалась другая судьба - английского фельдмаршала лорда Китченера. В 1894 году английский прорицатель Хейро, изучив линии его ладони и предсказав лорду успехи на воинском поприще и славу, заключил, что через двадцать лет линию его жизни пересекает величайшая опасность: "Я вижу катастрофу на море на шестьдесят шестом году вашей жизни". Последующие двадцать лет развивались по сценарию, который начертал прорицатель. Блестящая военная карьера лорда Китченера увенчалась постом военного министра, на который он был назначен с началом первой мировой войны. Забыл ли он о предсказании, сделанном двадцать лет назад? Едва ли. В июне 1915 года английская газета поместила репортаж о посещении военным министром действующей армии. Когда неподалеку разорвался снаряд и один из сопровождавших напомнил фельдмаршалу об опасности, тот заметил:
- Меня это не волнует. Я знаю, что погибну на море.
Так и произошло. Военный министр был приглашен в Россию для переговоров о совместных усилиях в войне против Германии. Единственный путь лежал через море. Рано утром 5 июня 1916 года крейсер, на котором отправлялся военный министр в Россию, отплыл от военного порта в Шотландии. Корабль находился еще в британских водах, когда сильный взрыв содрогнул крейсер, и он быстро начал тонуть. Предсказание Хейро относилось только к лорду Китченеру. Но он погиб не один. Я имею в виду ту сотню моряков, которые пошли на дно вместе с ним.
Гибель английского военного министра вызвала неожиданный резонанс в России. В первую очередь при дворе. Не была ли мина поставлена немцами на пути крейсера преднамеренно, чтобы убить министра? От кого могли немцы узнать о дне и часе его отплытия? Царица, опасаясь, что подозрение может пасть на нее, как на немку, просила Распутина "при помощи его сверхъестественных способностей указать виновника гибели Китченера". Распутин провел расследование, выясняя, кому царь сообщил содержание шифрованной телеграммы, как и через кого текст ее мог оказаться известен немцам. Но даже если действительно нечто подобное произошло, это не могло иметь никакого, ни малейшего значения. Независимо от чьих-либо действий и усилий событие это было предсказано, предначертано за двадцать лет. И отменить, избежать его оказалось невозможно, несмотря на то что сам лорд помнил и знал о том, что ожидало его.
Очевидно понимая всю тщетность усилий предотвратить само событие, которое предопределено, Джейн Диксон сделала попытку вывести из зоны будущей катастрофы хотя бы человека, чье присутствие там было так же случайно, периферийно, как и моряков, утонувших на крейсере, на котором должен был погибнуть лорд Китченер. В 1961 году, за несколько месяцев до гибели Дага Хаммаршельда, генерального секретаря ООН, она писала одной из своих приятельниц: "Что бы ты ни делала этим летом, старайся не лететь в одном самолете с Дагом Хаммаршельдом в середине сентября, потому что его самолет разобьется и он погибнет". Самолет с генеральным секретарем ООН действительно разбился. И Хаммаршельд действительно погиб. Произошло это 18 сентября.
Можно подумать, что событие, которое еще не произошло, но которое лежит в будущем, изменить так же невозможно, как невозможно изменить событие уже происшедшее, лежащее в прошлом. Ощущение будущего, которое как бы уже есть, образно выразила Ванга. Когда ее спросили, как представляется ей будущее определенного человека, она ответила:
- Вижу все, словно на кинопленке.
Понимание невозможности изменить событие, приходящее из будущего, восходит к самым истокам человеческого восприятия мира. Еще в Шумере принято было считать, что незримые "скрижали судьбы" изначально определяют участь любого явления - будь то человек, город или государство.
Имя - код судьбы
В той же мере, как сейчас мы уверены, что программа развития организма заключена в его гене, древние не сомневались, что вся последующая участь человека или явления, города или государства предначертана и заключена в его имени. Дать имя означало дать судьбу, изменить которую невозможно. Самое латинское слово "судьба" (fatum) восходит к fari - "говорить". Точно так же русское "рок" связано с глаголами "рече", "реку", "нарекать". Не случайно этот же этимологический ряд видим мы и в Древнем Шумере, где слово "судьба" было производным от "нарекать", "давать имя".
О том, что между именем человека и его характером и судьбой существует некая необъяснимая связь, догадывались и древние. Имя - своего рода код. Тот, кто владеет им, обладает властью и над человеком. Не случайно все колдовские действия с древности и до наших дней в качестве адреса личности, ключа к ней, используют единственное, что для этого нужно, - имя. Вспомним в этой связи и церковный обычай. И в молитвах за здравие, и в поминовении усопших присутствует тот же устойчивый и безошибочный код - имя. При всей множественности и повторяемости имен этого оказывается достаточно.
Пример вредоносной магии, непременно включавшей имя человека, можно найти в древнеиндийском тексте: "Во время совершения жертвенного огня нужно произнести мантру: "Ты сожжен в моем горящем огне, я лишаю тебя вдоха и выдоха". Затем нужно произнести имя врага". Опасения перед подобными вредоносными действиями породили обычай, который историки и этнографы находят практически у всех народов мира, - обычай скрывать имя. Мы находим его и в Древнем Египте, где у человека было два имени - "малое", для обихода и "большое", тщательно скрываемое, и у аборигенов Австралии. Одно имя - для общего употребления и другое - секретное, хранимое в тайне. Обычай двух имен сохранился и сегодня у некоторых народов нашей страны. Нередко я встречаю его на Кавказе, например. Одно имя у человека в паспорте, другим именем зовут его близкие и друзья.
Представление о связи между именем человека и его судьбой можно увидеть и в самом ритуале знакомства. Что прежде всего сообщают друг другу двое людей, когда знакомятся? Семейное положение? Должность? Зарплату? Партийность? Нет. Они называют то, что никоим образом не определяет ни ранг, ни положение человека в обществе. Они открывают друг другу свои имена. Древнейший и глубинный смысл этого обычая: "я верю, что, зная мое имя, ты не причинишь мне зла". В этом же скрытый смысл привычной фразы: "Девушка, как вас зовут?" Когда имя открыто, это шаг доверия и доброй воли.
Знать имя - значит знать саму судьбу, участь того, кто его носит. Вот почему его не должно открывать посторонним. Об этом запрете, безусловно, знал римский писатель Валерий Соран, живший в I веке до нашей эры. Но он нарушил запрет. Открыв врагам тайное имя города, открыл тем самым его судьбу. Поступок его был сочтен предательством, и он был казнен.
Но коль скоро судьба, будущее зависят столь жестко от имени, можно ли изменить предначертанное, изменив само имя? Древние полагали, что это возможно. Написав имя человека перевернутыми буквами, римляне ожидали такого же переворота в его судьбе.
С этим же представлением связан и смысл, который заключен в обычае перемены имени и сегодня. Перемена имени знаменует перемену в судьбе. Новое имя - фамилию мужа - принимает женщина, вступая в брак. Часто так поступают писатели и актеры. Меняют имя, приняв пострижение или церковный сан, вступая в тайное общество.
Этот же глубинный, мистический смысл вкладывается в разного рода переименования: иное имя - другое будущее, иная судьба. Даже когда это исходит от людей, считающих себя атеистами. В 1932 году Нижний Новгород был переименован в Горький. Вот как мотивировал это Жданов, выступая на пленуме, посвященном этому: "Купеческий старый город с дикими нравами уйдет, родился новый социалистический город Горький. Этим самым мы поставили окончательный крест на старом Нижнем, Нижнем купцов Бугровых-Башкировых, этим самым мы поставили крест над всеми мелкобуржуазными пережитками в экономике и сознании людей..." Каким бы материалистом ни считал себя человек, говоривший это, слова его, само мышление восходили к глубинам древнего, мистического, колдовского понимания взаимной связи имени и судьбы.
Представление о том, что между именем и его объектом существует некая связь, всегда присутствовало в сознании. Одно из проявлений этого - полушутливый-полусерьезный текст из русского народного лубка "Реестр о дамах и прекрасных девицах":
Постоянная дама Варвара.
С поволокой глаза Василиса.
Кислой квас Марья.
Веселой разговор Аграфена.
Великое ябедство Елена...
В начале века русский исследователь С.Р. Минцлов заинтересовался проблемой: действительно ли существует зависимость между именем человека, чертами личности и судьбой? "Всматриваясь в прошлое, - писал он, - поражаешься однородностью характеров и свойств носителей одного и того же имени". Как подсчитал Минцлов, наиболее частыми именами в России в то время были Иван, Николай, Дмитрий. Однако составленная им таблица выдающихся деятелей русской культуры обнаружила совершенно другую частоту распределения имен: Александр, Иван, Михаил, Николай.
Может ли быть, чтобы имя, данное человеку, предопределяло в какой-то мере и черты его личности, а соответственно и судьбу? Минцлов считал, что это происходит. Так, Сергеи, отмечал он, обычно не выдвигающие из своей среды выдающихся личностей, чаще всего являются отцами таких людей: Пушкина, Грибоедова, Тургенева, Даргомыжского. Сегодня к этому списку мы могли бы добавить и Горбачева, чей отец тоже Сергей. Александр, писал Минцлов, почти всегда весельчак, душа-человек. Петры в большинстве люди с тяжелым характером, тиходумы и упрямцы. Себе на уме и расчетливы большинство Алексеев. Анатолии почти всегда красивы и тоже почти всегда пусты и фатоваты и т.д.
Впрочем, все это были лишь первые, чисто интуитивные приближения. Первым, а может, и единственным столь масштабным исследованием стала работа о. Павла Флоренского "Имена", к которой я и отсылаю читателя (сб. "Опыты". М., 1990).
Чтобы установить, действительно ли существует связь между именем человека, его характером и судьбой, нужно было сопоставить не десятки и даже не сотни имен и судеб, а тысячи. Такую многолетнюю работу проделал харьковский исследователь Борис Хитер. Сегодня в его картотеке около пяти тысяч человек.
- Александры, - говорит он, - все болеют воспалением легких. Это люди очень неустойчивые психологически и неврологически. Они очень добрые, но принципиальны. Игори и Дмитрии обычно болеют ларингитом и тонзиллитом. Им присуща повышенная раздражимость. Игорь может быть жесток в поступках. По сравнению с Александром носители таких имен, как Игорь, Дмитрий, Николай, Владислав, значительно более предрасположены к насильственным действиям. Марины, Анжелы, Кати обычно не могут работать в сфере физического труда. Однако это лишь самые общие характеристики. Они справедливы в отношении большой массы носителей этих имен, но могут оказаться совершенно неприложимы к какому-то отдельному человеку. Чтобы повысить достоверность, нужна была еще одна координата.
Такой второй координатой личности, а следовательно, и судьбы оказалось отчество. Третья координата - месяц рождения. Имея три этих исходных данных, Хитер может сказать человеку, которого совершенно не знает и никогда не видел до этого:
- Натура у вас обидчивая, легкоранимая, вы не очень хорошо разбираетесь в людях и поэтому часто разочаровываетесь. Очень добры по отношению к близким и незнакомым людям. В возрасте двадцати пяти лет перенесли сложную операцию. Сейчас вас беспокоит сердце, болят ноги.
Когда корреспондент украинской молодежной газеты Антонина Палагнюк впервые услышала о методе Хитера, она отнеслась к его работам более чем скептически. "На следующий день, - рассказывает она, - в корпункте раздался звонок:
- Назовите свое отчество и месяц рождения. После моего ответа на том конце провода описали мой характер, увлечения, привязанности. Я была поражена: все было чистой правдой".
Исходя из трех данных: имени, отчества и месяца рождения, - Хитер может дать характеристику человека с точностью до 70-100%. Значит ли это, что характер, судьба и будущее человека предопределены тремя этими факторами? Хитер считает, что это так, хотя избегает формулировать это так жестко.
- Я бы мог попытаться дать свою версию, чем обусловлена эта связь, - говорит Хитер. - Но не уверен, что это то, о чем стоило бы говорить сейчас. Важнее сказать о том, что существуют крайне неблагоприятные сочетания трех этих моментов, и доказать, что это действительно так. Обычно люди не знают этого и называют детей как придется, не подозревая, что тем самым они в какой-то мере предопределяют и их судьбу. Регуляция, практиковавшаяся в прошлом, когда детей называли по имени святого, который приходился на день их рождения, имела известный смысл.
Если бы родителям, считает Хитер, можно было предоставить информацию, как не следовало бы назвать ребенка в данной ситуации или какие имена, наоборот, благоприятны при таком отчестве и в этом месяце, - от этого было бы только благо. Меру болезней и зла в человеческих судьбах можно было бы сократить.
Одна из сторон такой предопределенности - "криминогенное" воздействие имен. Определенные имена в сочетании с некоторыми отчествами и месяцем рождения коррелируются, считает Хитер, с предрасположенностью к агрессии, насилию или другим преступным действиям. Другую столь же устойчивую зависимость Хитер усматривает между именем и склонностью к определенным заболеваниям. Интересно, что последнее наблюдение перекликается с данными некоторых зарубежных исследователей. Почему, например, по данным одного из английских ученых, люди, чьи имена начинаются с букв последней трети алфавита, в три раза больше остальных предрасположены к сердечно-сосудистым заболеваниям? Почему среди американцев, занимающихся гуманитарными науками, чаще других встречаются имена Мелвин, Нейджел, Джулиан? А Рори, Роки и Чак - самые распространенные имена среди боксеров и футболистов?
Иными словами, можно констатировать, что связь имени и судьбы человека очевидна и подтверждается статистически, причем на больших массивах. При этом я не вижу однозначного ответа на вопрос: что происходит, когда человеку дается имя? Предначертываются ли тем самым будущие его черты и судьба или, наоборот, то или иное имя дается ему как неосознанное пророчество, предугадывание этих черт и его судьбы? Иными словами, происходит ли предзнание будущего, изменить которое невозможно, или, наоборот, все-таки воздействие на него?
Выбор возможен
Итак, воздействие на будущее. Возможно ли оно? В том же Древнем Шумере, где возникло представление о "скрижалях судьбы" и неизменности рока, бытовало представление о датах благоприятных и неблагоприятных, о днях, исполненных удачи или несчастья. В одной из глиняных табличек, дошедших до нас, писавший оправдывался перед царем, почему он не решился отправиться в путь, когда ему было предписано. День этот, пояснял он, был "нехорош для путешествий". Значит ли это, что, уйдя от свершений в неудачный день и тем избежав несчастья, возможно нарушить предначертанное в "скрижалях судьбы"?
Как-то в Прибалтике мне привелось беседовать с обладательницей дара предзнания будущего. По профессии она медик, доктор наук. Каждый день в ее кабинет приносят и кладут на стол стопку карточек - истории болезни тех, кого ей предстоит консультировать.
- Я просто перебираю их, не читая, и откладываю две или три. Это те, кому, я чувствую, не смогу помочь. Ну а будущее? Приходит ко мне человек посоветоваться о своих жизненных обстоятельствах и говорит, что собирается поехать, скажем, в Паневежис. А я вижу, что, если он сделает это, с ним произойдет несчастье. Но, по нашей этике (имеется в виду этика ясновидящих. - А.Г.), я не могу сказать ему об этом прямо. Я не должна вмешиваться. Я могу только обратить его внимание на то, что у него есть выбор, посоветовать: "А что, если вам не делать этого, не ехать в Паневежис?" Решение должен принимать только сам человек. Если того, что я сказала, окажется достаточно, чтобы он прислушался, изменил решение, ничего плохого с ним не случится.
Это уже совершенно другое видение будущего. Будущее не фатально, в нем заключен как бы некий набор возможных событий. От выбора, от решения самого человека зависит, какие из них станут реальностью. Предсказательница Ленорман, предрекшая Робеспьеру скорую смерть и оказавшаяся после этого (точнее - по причине этого) в тюрьме для "контрреволюционеров", встретила там свою знакомую, бывшую директрису придворного театра. Когда ту должны были перевести в другую тюрьму, что само по себе не влекло, казалось бы, никакой угрозы, Ленорман поспешила передать ей записку: "Притворитесь больной, оставайтесь в постели: перемена тюрьмы приведет к гильотине. Если избежите, то доживете до преклонных лет". Директриса последовала совету. Она избежала казни и действительно прожила долгую жизнь.
Примеры таких альтернативных ситуаций можно найти не только в участи отдельных людей, но, возможно, и в судьбе народов. Перед такой альтернативой стоял, очевидно, великий князь московский Дмитрий Иванович, вскоре прозванный Донским (1350-1389). Прежде чем выступить в поход против татар, он посетил св. Сергия Радонежского в Троицкой обители. Решение о походе было уже принято, войско готово - князь пришел к святому не за советом, только за благословением на битву. Но прозорливцу св. Сергию открыты были, очевидно, и другие, менее кровопролитные варианты, лежавшие в будущем. Не навязывая своей воли, он лишь пытается поставить князя перед лицом этого выбора: не лучше ли было бы для Руси и на этот раз откупиться от Орды данью, а не русской кровью?
- Прежде, господине, пойди к ним с правдою и покорностью, как следует по твоему положению покоряться ордынскому царю.
Князь молчит, и тогда о. Сергий продолжает:
- Ведь и Василий Великий утолил дарами нечестивого Юлиана, и Господь призрел на смирение Василия и низложил Юлиана.
Видя, что князь по-прежнему не внемлет, не хочет, не может увидеть альтернативы, св. Сергий обозначает этот другой возможный вариант еще более четко:
- Враг хочет от нас чести и злата, дадим ему это. Отдай им, господине, честь и злато, и Бог не допустит им одолеть нас. Он вознесет тебя, видя твое смирение, и низложит их гордость.
И только когда стало ясно, что князь по-прежнему не воспринимает смысл сказанного ему; не видит, что в будущем лежит и другой путь, другая возможность, только тогда св. Сергий благословил его на битву. И в момент прощания наклонился и шепнул:
- Ты победишь.
Так открылось святому в ту минуту.
Князь действительно победил. Но за победу пришлось платить. Когда русское войско собралось на Куликовом поле, "изочли больше четырех сот тысяч воинства конного и пешего", свидетельствует Никоновская летопись. Устюжская летопись называет меньшую цифру - триста тысяч. В живых осталось меньше половины. По другим данным, вообще уцелел только один воин из десяти. Татары были разбиты, но и победитель на долгие годы оказался обескровлен и беззащитен перед лицом последующих нашествий татар. Прислушайся князь к словам святого, события, судя по всему, могли бы иметь и другой ход - тот, который подразумевал, очевидно, Сергий Радонежский.
Прослеживая поток событий прошлого, который обычно представляется нам прямолинейным, очень трудно бывает угадать, нащупать то пересечение, ту точку, где поток этот мог бы повернуть, устремиться в другое русло. Ведаем ли мы о том, догадываемся ли, независимо от этого альтернатива тому или другому событию присутствует в действительности в каждый миг, на каждом миллиметре этого пути.
Некоторые историки высказывают, например, мысль, что, проживи Столыпин дольше, его реформы настолько бы изменили Россию, что революция оказалась бы в ней не только не нужна, но и невозможна, как оказалась она невозможна в Европе и в других частях мира. Событием же, которое повернуло Россию на рельсы последующих потрясений и революций, оказалось убийство Столыпина, знаменовавшее конец его реформ. Этого, оказывается, могло и не произойти.
Перед поездкой Распутин упорно, но тщетно просил царя не брать Столыпина с собой в Киев. "Если Столыпин поедет сейчас в Киев, - повторял он, - его там убьют". Так и произошло. Может ли кто сказать, в какой России жили бы мы сегодня, если бы на той развилке, в том альтернативном будущем, которое видел Распутин, события пошли бы по другому пути?
Ощущение будущего как некой альтернативной реальности можно найти и у других прорицателей. Как-то во время второй мировой войны к Ванге пришел молодой парень, партизан.
- До двадцати трех лет, - сказала она, - с тобой ничего не случится. Но когда исполнится двадцать три года, в этот день не участвуй ни в каких операциях. Если переживешь этот день, будешь жить.
Но парень постеснялся сказать командиру о том, что было ему предсказано. Он принял участие в боевом налете в день своего рождения и именно в этот день был убит.
Да, пророчество исполнилось, как это происходило и в других случаях. Но я хочу подчеркнуть здесь другое - Ванга ясно дала понять: предсказанного можно избежать. То же было сказано и Пушкину: если избежишь опасности на тридцать седьмом году, "может быть, ты проживешь долго". Такую же оговорку сделал и Хейро, давая предсказание Оскару Уайльду. Предупреждая лорда Китченера о смертельной опасности на море на шестьдесят шестом году жизни, Хейро подчеркнул: "Это не значит, что вы непременно должны будете погибнуть. Если вы воздержитесь от путешествия морем в 1916 году, будете жить..." Именно в таком, альтернативном характере будущего и видел Хейро смысл предсказаний. Более того, известен случай, когда благодаря его пророчеству удалось избежать несчастья. В 1900 году, когда Хейро был в Париже, его посетил великий везир персидского шаха, прибывшего на Всемирную выставку. Хейро сказал везиру, что жизнь его господина в опасности. Охрана шаха была усилена, и в результате принятых мер попытку покушения, которая действительно произошла, удалось предотвратить.
Не всегда, а только в какие-то минуты, в каких-то ситуациях предсказатель может почувствовать, что будущее событие, которое предвидит он, не неизбежно и не фатально. Именно тогда, на таких "развилках судьбы" ощущение выбора может позволить ему сказать: "Если сделаешь так - будет то-то, а если так - то иначе". Правда, случаев, когда предсказание послужило поводом для действий, в итоге которых оно не сбылось, известно немного. И это понятно: запоминаются катастрофы, которые произошли, а не те, которые не случились. Но главное, усилия предотвратить событие часто оказываются блокированы как бы неким стечением обстоятельств. Мы видели это. Но никто не сказал, что всякий раз обстоятельства эти были совершенно непреодолимы и не оставляли свободы выбора.
Такой выбор был, например, у некоего К. Макдональда, которого настойчиво приглашали принять должность старшего инженера на "Титанике". Смутное ощущение надвигающегося несчастья заставило его отказаться от этого в высшей степени выгодного и лестного предложения. Место предлагали ему трижды, и трижды он ответил "нет". Человек, который занял его, погиб в ту трагическую ночь, когда "Титаник" пошел ко дну. Им мог оказаться и К. Макдональд, не прислушайся он к своему предчувствию и не сделай тот выбор, который он сделал. Выбор возможен.
- Действительно ли будущее представляет собой веер возможных вариантов? - спросил я Ингу Панченко.
- Я думаю, то, что предназначено, особенно если это уже было воспринято из будущего, непременно свершится, что бы человек ни делал, как бы ни пытался избежать этого. Могут быть и варианты, но основной рисунок сохранится. Это не несколько разных будущих, а скорее несколько, может множество, вариантов, но на одну тему. Человек волен выбрать лишь тот или другой вариант в рамках одной реальности. Такой выбор может быть сделан и случайно, когда человек сам не подозревает, что от его малозначительного, как кажется ему, поступка или слова может зависеть что-то в его судьбе.
- Что же происходит тогда, - спрашиваю я, - с тупиковыми вариантами, т.е. с теми, которые не реализовались?
- Они сворачиваются в последующем в новую, так называемую коалицию возможностей. Пути, которые мы не выбрали, продолжают существовать параллельно тому пути, по которому мы идем. Они обладают огромными потенциями, вплетаясь в нашу последующую жизнь новыми случайностями. Это как бы невидимый пласт реальности, присутствующий незримо в нашей судьбе. Незримо - для рассудочной части сознания. Когда человек принимает решение, делает выбор, то на уровне разума он имеет дело лишь с теми категориями, которые может проанализировать, взвесить. Но в то же время некие глубинные структуры его сознания, тоже ответственные за принятие решений, учитывают и незримый пласт нереализованных, потенциальных вариантов его судьбы. Иными словами, включаются механизмы, которые гораздо шире известных нам логических построений и рационального.
Будущее как альтернатива
Картина многовариантного, альтернативного будущего противоположна той модели, о которой я говорил до этого, - модели, где все фатально, предначертано и зафиксировано раз и навсегда. Возможно ли примирить или хотя бы совместить эти два взгляда? Две позиции, убедительные в равной мере?
Как правило, встретив две точки зрения, которые диаметральны, мы полагаем, что если одна из них истинна, то другая непременно ложна. Нам трудно бывает принять, допустить возможность и иных уровней понимания. Не "или-или", а "и-и", когда из двух, казалось бы, взаимоисключающих концепций истинными могут оказаться обе. И в равной мере.
Современному знанию известны объекты, которые могут быть описаны только так - перечнем признаков, исключающих друг друга. Например, свет представляет собой одновременно и волну, и частицу. То же самое электрон. Он - частица. И в то же время - волна. Хотя и в том и в другом случае одно исключает другое. Таким же образом, посредством констатаций, исключающих друг друга, могут быть описаны и другие элементарные частицы. Они одновременно ведут себя и как бессубстанциональные волны, и как частицы, наделенные массой. Еще пример: в каждый данный момент электрон находится в определенной точке своей орбиты и - в противоположность этому - в тот же каждый момент он пребывает во всех точках пути своего движения.
Явление, которое может быть описано признаками, исключающими друг друга, называется антиномией. Принцип антиномии известен не только науке. Им издревле пользовались школы индуизма, буддизма, христианства для описания духовных реальностей. Так, по буддийской традиции об одном и том же предмете могут быть высказаны два противоположных суждения, и при этом они не должны пониматься как противоречие.
Судя по всему, будущее тоже может быть описано только как антиномия. Одни факты и наблюдения свидетельствуют, что оно жестко фиксировано и неизменно вплоть до фатальности, другие показывают - будущее максимально пластично, изменчиво и целиком зависит от решений и действий, предпринимаемых человеком.
То, что полнота реальности антиномична, вместить нашему сознанию, привыкшему к иному повседневному опыту, действительно трудно. Но если в какой-то мере это все-таки удается, то не лишено смысла и следующее соображение, которое я хотел бы изложить. Я имею в виду воздействие события, лежащего в будущем, на наши намерения и поступки, задолго предшествующие ему.
Иногда - казалось бы, совершенно безотчетно - мы совершаем действие, которое никак не соотносится с той реальностью, в которой это действие происходит. Но минует время, и вдруг оказывается: наш давний поступок очень четко ложится в нишу, словно ожидающую его в будущем. Интересно в этом отношении наблюдение писателя Ю.В. Трифонова о том, как покупал он книги, совершенно ненужные ему в момент, когда он делал это. Но впоследствии обнаруживалось, что, не догадываясь об этом, он покупал именно те книги, которые оказывались крайне необходимы ему.
"Во время работы над романом "Нетерпение", - вспоминал он, - мне почти не приходилось ходить в Ленинскую библиотеку. Причем, знаете, что интересно, первые номера "Былого" я приобрел, наверное, лет двадцать назад. У меня часто так бывало, что я покупал книги как бы впрок, как бы предчувствуя, что когда-нибудь напишу об этом... Вот и сейчас - я работаю над повестью, связанной с гражданской войной, и такие книги, как воспоминания Антонова-Овсеенко 1924 года издания, "Разгром Деникина" Егорова, и некоторые другие оказываются для меня крайне необходимыми. Раньше я к ним не притрагивался, хотя и приобрел в свое время, тоже как бы предчувствуя, что писать об этой эпохе буду..."
Не являются ли сами наши намерения неосознанной формой предзнания, предчувствием события, которое находится в будущем? Наше прозрение в будущее и облекается в форму намерения, замысла или желания. Нам кажется, что мы стремимся к цели. В действительности же это некий образ из будущего достиг, коснулся каких-то структур нашего сознания.
Известно, что у некоторых людей намерения и планы осуществляются чаще, чем у других. Не способностью ли к неосознанному прочтению будущего объясняется появление у них именно этих, сбывающихся намерений и планов?
Могут спросить: а как же планы и желания, которые не сбылись? Но ведь по логике, к которой мы пришли, только так и может быть. Только так и должно быть, если будущее действительно антиномично. Если оно не только однозначно и фатально, но одновременно и многовариантно. От этого-то множества возможностей и вариантов потенциальных событий и исходят фантомные сигналы ложных посылов и устремлений.
Интересно, что такой сигнал от события, которое только могло произойти, но не произошло, получен был в лаборатории, в условиях эксперимента. Когда прерывают электрическую цепь, по ней пробегают две волны, опережающие само прерывание. Одна - со скоростью, близкой к световой, другая, более замедленная - результат диэлектрической постоянной проводника. Однако, если экспериментатор, собирающийся прервать цепь и занесший уже руку, в последний момент не сделает этого, первая волна все равно пройдет по цепи. Это и есть фантомный сигнал, сигнал от призрака - потенциального события, которое находилось в будущем, но не произошло - "свернулось", говоря словами Инги Панченко.
Упоминая об антиномичности будущего, я понимаю всю ограниченность попыток описать в системе словесных, т.е. двумерных, плоскостных координат явление многомерное. То, о чем здесь идет речь, вообще весьма неохотно и вынужденным образом становится достоянием слов. Это область внесловесного понимания, постижения на путях внутреннего опыта.
"Пифию или ясновидящую побей камнями!"
Можно предположить, что этот древний завет - результат очень глубокого проникновения в суть предсказаний. Предсказание опасно именно тем, что сбывается. Именно поэтому в России издавна стараются избежать любых предсказаний или гаданий. Причина - опасение, что предсказатель не столько предвидит будущее, сколько "наводит" его, т.е. делает реальным. Несчастье, которое могло бы произойти или не произойти, будучи предсказано, обретает некий императивный импульс и обязательно свершится.
Особенно распространено представление это в быту, в повседневной жизни. Люди обычно крайне обостренно и нервно реагируют, когда кто-то говорит, что дело не получится или произойдет что-то плохое. Считается, что такое негативное предсказание имеет много шансов воплотиться в жизнь. О подобном человеке говорят обычно, что он "накаркал", т.е. навел своими словами, неудачу или несчастье.
Если будущее действительно антиномично, то в каком-то смысле оно многовариантно, И если один вариант назван (т.е. уже существует в чьем-то сознании), возможно, факт этот, приведя в движение некую чашу весов, неведомым образом оказывает воздействие на весь последующий ход событий. Не потому ли некоторые провидцы избегают предсказывать будущее, что они догадываются о таком воздействии? А если все-таки и делают это, то в такой форме, чтобы сам выбор оставался за клиентом. Некоторые высказывания провидцев наводят на ту же мысль - о воздействии пророчества на реальность.
- Если я уверена, что ситуация должна произойти таким-то образом, - говорит Инга Панченко, - и если к тому же я сказала об этом вслух, появляется ощущение, что теперь все будет именно так, и только так.
Чувство, будто предсказание именно в момент, когда оно произнесено, становится как бы силой, воздействующей на то, что должно произойти, упоминают и некоторые прошедшие опыт войны.
- В нашей роте был один мужик, - рассказывает ветеран Великой Отечественной войны Всеволод Т. - Как сейчас его вижу. Простой солдат. Как-то перед боем подходит он к сержанту и говорит: "Пиши письмо домой". Тот спрашивает: "Зачем? Почему?" Он не стал говорить, заметил только: "Я, мол, сказал". И ушел. Потом, как начался бой, сержанта этого убило. И так несколько раз было. Подойдет и скажет: "Пиши письмо", и правда, суток не проходило - и нет человека. Его уже избегать стали, особенно перед атакой или наступлением. Ребята уж и так и сяк расспрашивали его, как узнаешь, мол? "Объяснить не могу, - говорит, - но доподлинно знаю. Это с детства у меня". "А о себе можешь знать?" - "Нет, о себе не могу". И правда, о себе не узнал. А многим не нравилось это. Проходишь мимо него и не знаешь, вдруг тебе сейчас скажет: "Домой пиши". Ни к чему это. Лучше, когда не ждешь.
Так вот, затишье у нас было. И привела нелегкая зачем-то к нам младшего лейтенанта из соседнего расположения. Попался он этому мужику, тот и сказал ему, пиши, мол, домой. Младший лейтенант не понял, но ребята наши сказали ему, к чему это. Он - к себе. А ихний командир роты, чтобы покончить с этими суевериями и поднять дисциплину, тут же отправил этого лейтенанта за пополнением, дал ему командировку дней на десять. И что же? Часа не прошло, как отъехал лейтенант от передовой, шальной снаряд немецкий накрыл машину, в которой он ехал. Вернее, впереди разорвался, говорили. Так он и не доехал. И письма не написал своим, чтоб проститься-то. Ну ладно, теперь еще яснее всем стало, какая сила у него, у того мужика-то. Но и до этого поговаривали, что он, мол, на других свою смерть перекладывает, когда предсказывает. Не знаю. Только в первый же бой после случая с младшим лейтенантом самого его убитым нашли. Не немец убил, а свои - в спине пуля была. Все знали. Невмоготу. значит, стало, что такой человек среди нас был.
Возможно догадываясь, что пророчества, гадания могут не только предварять, но и формировать событие, церковь в России всегда относилась с величайшим осуждением к тем, кто предавался этому: "...чародей, сиречь волхв и прорицатель, восколей и оловолей да не причастится двадцать лет". Гадание осуждали и "Стоглав", и "Домострой".
Светская власть не могла быть безразлична к такой позиции церкви, и осуждение это порой принимало такие крайние формы, как в Пскове в 1411 году. "Того же лета, - гласит летопись, - псковичи сожгоша 12 жонк вещих".
Со стороны самих светских правителей и владык отношение к пророчествам было двойственно. Они и хотели бы заглянуть за завесу времени, и боялись вызвать притаившееся там и ожидающее их несчастье. Вот почему те из провидцев, кто все-таки решался на это, должны были быть готовы платить за свою дерзость.
Имена тех из них, кто решился посвятить свой пророческий дар суете противоборства владык и их фаворитов, мы находим сегодня в криминальных записях, судебных книгах и "розыскных делах" тех лет. Именно они, "розыскные дела", сохранили имя "волхва Дмитрия Силина", которого целых три года скрывал в своей келье монах Сильвестр Медведев. Сам тот монах был человеком знаменитым по учености в свое время. Волхва же держал при себе для того, чтобы тот давал ему, как сказали бы мы сейчас, политические прогнозы.
"И Сильвестр Медведев, - гласит "розыскное дело", - велел ему посмотреть в солнце: "каково-де будет князь Голицын и будет ли он на Москве царем? также и Федор Шакловитой каким чином будет, и будет ли он первым князем? а он, Сильвестр, патриархом?" - И он, Силин, по тем Сильвестровым словам, ходил на Ивановскую колокольню Великаго дважды и в солнце сматривал. И в солнце он видел: на великих государях венцы, по обыкновению, на главах, а у князь Василья Голицына венец мотался около грудей и назади и со стороны, и он, князь, стоял темен и ходил колесом; а царевна София Алексеевна была печальна и смутна; а Сильвестр темен; а Федор Шакловитой стоял повеса голову, и значило ему, что будет скорая смерть, и преж Голицына... Затем Сильвестр Медведев велел Силину посмотреть в солнце и гадать: "будет ли князь Василью Голицыну счастье в походе против крымских татар или нет?" - И Силин в солнце смотрел с молитвою: Боже мой и премилостивый, Мати Божия Богородица, и Троица Живоначальная, и Михаила Архангел и вся сила небесная, явите мне, что я задумал: над князь Васильем Голицыным что буде - будет ли ему какое добро или нет? - И в солнце значилось, что князь Василью в том счастья никакова не будет, только он государскую казну истратить и людей изомнеть".
Сильвестр Медведев посылал будто бы Силина и к князю Василию Голицыну. Вот что рассказал об этом визите Силин на допросе по тому же "делу": "Я-де к князь Василию пришел, и князь спрашивал: будет ли он на Москве великим человеком? И я ему сказал: что ни затеял и тому не сбытца, - болщи ничего не будет".
Старые листы "розыскного дела", писарская вязь старого письма хранят эти речи, записанные под пыткой. Тогда же, 7 марта 1691 года, сам князь Василий Голицын должен был отвечать на вопросный пункт "о гадательстве и ворожбе Митьки Силина". Притом было сказано ему, князю, что в случае запирательства будут его, князя, пытать.
И хотя, по мере того как шло время, нравы становились мягче, предсказание, когда оно касалось правителей и начальства, оставалось делом опасным.
В январе 1789 года в Москве появился неизвестный человек. Он носил монашеское платье, именовался Логином Трифоновым Кочкаревым, родом из Черкесс. Имел 60 лет, был "с виду крепок, лицом смугл и волосом черн". Проходя мимо дома купца Ахлопкова в Замоскворечье. он остановился и бросил в окна несколько пригоршней снега.
- В этом доме, - указал он на дом Ахлопкова, - будет пожар. Кочкарева арестовали как "празношатающагося и сумнительнаго человека, сеющаго вредные слухи". А через день дом Ахлопкова "от неизвестной причины" сгорел дотла. Впрочем, так ли уж неизвестна была причина? Не потому ли и сгорел дом, что прохожий прозорливец своим предсказанием "навел" несчастье? О происшествии доложили генерал-губернатору Москвы П.Д. Еропкину. Генерал пожелал лично допросить Кочкарева.
- Кто ты такой? - спросил генерал.
- Странник Божий, - ответил арестант.
- Как ты узнал, что сгорит дом?
- Я и сам не знаю, - сказал Кочкарев. - Мне показалось, что дом уже горит.
- Можешь ты сказать, что ожидает меня на этих днях?
- Вас ожидает большая радость, - ответил Кочкарев. - И не дольше как завтра.
И правда, на другой день Еропкин получил высочайший подарок: золотую табакерку с портретом императрицы, осыпанную драгоценными камнями. И снова нельзя было сказать, что это - только ли предвидение? А если "наводка", то странный человек этот, предсказав, может вызвать событие и куда менее радостное. Дом купца-то Ахлопкова сгорел. Чтобы избежать несчастья и дальнейших прорицаний, "странник Божий" заключен был генералом в тюрьму. И не просто в темницу, а в секретную камеру.
Как бы то ни было, событие это представлялось генерал-губернатору достаточно значительным и тревожным, чтобы поспешить сообщить о нем в Петербург, самой императрице. "Здесь появился человек, - писал Еропкин, - в монашеском одеянии, именующий себя... Кочкаревым. Сей человек в точности предсказал изъявленную ко мне милость Вашего Величества, и многим другим разнаго звания московским людям тако же участь их обстоятельно и весьма точно изъяснил, и некоторыя предсказанныя им события уже совершились". На это донесение от императрицы получен был безотлагательный ответ: "Отошлите сего человека к нам с обратным фельдъегерем".
Прямо из секретной камеры прорицатель был препровожден в экипаж, который проследовал в столицу. Кроме невольного своего спутника, Кочкарева, фельдъегерь доставил во дворец еще одно письмо генерала. То, что писал он, не могло было быть оставлено государыней без внимания: "...сей человек, при всей его проницательности и дивном даре прорицания будущаго, пагубныя последствия создать может, ибо предсказал, что в 1812 году в Россию вторгнутся несметные вражеские силы и возьмут Москву, от которой не останется камня на камне. От сего предсказания может произойти великое смятение в умах".
Сведения о дальнейшей судьбе прорицателя отрывочны и скупы. Известно только, что в Петербурге он был подвергнут "нарочитому" наблюдению тамошних медиков и ученых. Интерес к этой личности проявляла, насколько можно судить, и сама государыня. "Петр Дмитриевич! - писала императрица Еропкину. - Присланный вами Кочкарев есть человек необыкновенный. Он и нам предсказал, что в 1812 году будет война с разорением Москвы и что война сия окончится нашей победою. Он предсказывает еще войну в начале XX столетия, со многими народами..."
"Странник Божий" Кочкарев был не единственным прорицателем в тогдашней России. Участник Отечественной войны 1812 года генерал А.П. Ермолов (1777-1861) упоминает в своих воспоминаниях некоего монаха Авелия. "Находясь за столом у губернатора Лумпа, - свидетельствует Ермолов, - Авелий предсказал день и час кончины императрицы Екатерины с необычайной верностью". Как только об этом предсказании стало известно в Петербурге, тотчас же прибыл нарочный с конвертом, запечатанным сургучом, и предсказатель оказался за решеткой, пока его предсказание не исполнилось. Позднее он с такой же точностью предсказал день и час кончины императора Павла I, взошедшего на престол после Екатерины II. И снова оказался в крепости.
Страх перед тем, что пророчествующий своим предсказанием как бы творит будущее, испытывали и в Древнем Риме. Временами этот страх облекался в гонения и даже законы против прорицателей (II-III века н.э.). Тех же, кто вопреки запрету осмеливался предсказывать будущее, надлежало бросать в тюрьму, отдавать диким зверям в цирке либо публично сжигать на площади. Запрещалась не только практика предсказаний, но и само знание об этом: тексты и книги о предсказаниях предавались огню. Делалось же все это, как писал современник, дабы провидцы и предсказатели "не смущали души простого народа". Опасения порождены были, однако, не столько заботой о душе народа, сколько другой тревогой: особо суровые меры принимались против тех прорицателей, чьи пророчества касались особы императора. Это был страх не перед знанием будущего, а перед возможностью воздействия на него.
Особенно опасались в древнем мире спонтанного пророчества. Считалось, что грядущие катастрофы, неудачи, несчастья, будучи провозглашены, обретали плоть слова и получали высокий шанс стать реальностью. Тем более было нежелательно и опасно, чтобы даром спонтанного пророчества обладал раб. Вот почему римские юристы так тщательно обсуждали вопрос: что делать, если это свойство раба обнаруживалось уже после его покупки? Следовало ли порок этот считать достаточно серьезным, чтобы сделку признать недействительной?
Вера в то, что предсказатель своим словом воздействует на реальность, исходит из древней мистической практики. Понимание, что такой механизм существует, присутствует и в нашем веке. Во всяком случае, насколько можно судить, таких опасений оказались не чужды Гитлер и его окружение. Известно, что ясновидящих, медиумов, прорицателей активно использовали различные службы "третьего рейха". В то же время "неконтролируемые" виды подобной практики всячески пресекались буквально с первого дня прихода Гитлера к власти. Уже весной 1934 года, следуя распоряжению, полученному свыше, берлинская полиция ввела запрет на все виды предсказаний будущего. Решение это сопровождалось запретом на соответствующую литературу и конфискацией подобных изданий. Позднее, в конце войны, медиумы и прорицатели оказались в лагере Заксенхаузен под неусыпной охраной СС. Причина была не в том, что в их способности перестали верить. Тогда от их услуг просто бы отказались.
Причина была в другом. Прорицатели иногда рисовали картины, весьма далекие от тех, которых жаждали, к которым стремились вожди нацистской Германии. По мере того как становилось все больше негативных пророчеств, возрастали и опасения, не оказывалась ли действительность отражением таких прорицаний, как бы следуя тому, что виделось этим людям. Решено было, что безопаснее будет отказаться от их услуг на какое-то время. Впрочем, осенью 1944 года к их помощи прибегли еще раз. Именно ясновидящие указали место, где силы Сопротивления держали арестованного Муссолини, что, однако, не изменило их судьбы. А может, и усугубило, доказав еще раз меру необычайности их дара.
Что касается самого Гитлера, то он, считают некоторые исследователи, не только верил в возможность воздействовать на будущее волевым импульсом, но и сам пытался визуализировать желательные картины будущего. Согласно магической практике, чем четче и с большей силой концентрации представляет себе медиум некое событие, тем больше вероятность того, что оно произойдет именно таким образом. Исследователи отмечают в этой связи странную, казалось бы, особенность в поведении Гитлера. Именно тогда, когда военная ситуация ухудшалась, фюрер, вместо того чтобы включиться в происходящее, стремился уединиться и максимально отгородиться от внешнего мира. Очевидно, это было условием большей силы концентрации для визуализации желанного исхода событий.
Именно поэтому так эмоционально, т.е., казалось бы, неконструктивно, реагировал Гитлер на разного рода негативные сообщения генералов, приходивших к нему с докладами. Поступая из внешнего мира, эти сообщения разрушали ту магическую картину, которую он создавал и постоянно держал в сознании. То, чего пытались добиться посредством дивизий и пушек военные прагматики, фюрер старался реализовать при помощи традиционных магических приемов.
Визионер-предсказатель творит некую картину в своем сознании и в сознании других людей, будучи уверен, что сам примысленный этот образ воздействует на реальность повседневного мира. В свою очередь реальность начинает меняться, как бы выстраиваясь вдоль предложенных визионером контуров, постепенно заполняя собой всю схему. Действительно ли волевой импульс способен воздействовать на реальность?
Многочисленные эксперименты свидетельствуют, что такое воздействие на предметы материального мира, на живые существа и даже на человека возможно. А на события?
Недолжность пророчеств
Если человеку предсказано что-то доброе, он радуется, хотя и не может поверить в это до конца, пока само событие не произошло. Тем самым он как бы получает ту же долю своей радости, только раньше того, как происходит само событие. В этом смысл (или отсутствие смысла) предсказания, говорящего о хорошем. А о плохом? Узнав о плохом, что ждет его, человек естественно пытается избежать этого. Известно, когда это получалось. Но еще более многочисленны случаи, когда избежать предсказанного оказывалось невозможно. Причем тем, что более всего препятствовало этому, обычно оказывался сам человек. "Обычно бывает так, - говорит Е.Ю. Агаркова, - как ни объясняй, как ни предсказывай, человек будет продолжать делать свое глупое дело". О том, что человек, даже предупрежденный об опасности, лежащей в будущем, часто продолжает упорно двигаться навстречу ей, говорят многие ясновидящие. Казалось бы, в этом нет ни логики, ни здравого смысла. Однако в неодолимости этой, в самом упорстве можно усмотреть и некий иной, более глубокий смысл.
Не повседневным своим разумом, не рассудком, а какими-то скрытыми пластами познания человек оказывается способен воспринять некий глубинный план происходящего. Так, он может догадываться, что для события, приходящего из будущего, жестко фиксирован только сам факт его прихода, но не внешний образ, не тот лик, в котором может предстать оно в нашем мире. Если пытаться прикрыть одну дверь, событие приходит через другую дверь, в другом облике, но с той же силой и с тем же смыслом. Возможно, этого понимание, присутствующее вне повседневного сознания, и не позволяет человеку избежать предсказанного. Вот что думает об этом ясновидящая:
- Случалось ли мне, "увидев" будущее событие, предупредить человека и тем отвести удар? Да, но делая это, я всякий раз должна была указать, на кого отвожу его. И тогда сам человек не страдал, а несчастье приходилось на кого-то из его близких. А сделать так, чтобы негативное событие вовсе не реализовалось, просто невозможно. Куда же оно денется, если оно уже есть в будущем? Самое большее, что возможно, - попытаться направить его по другому руслу. Но русло это не может быть удаленным от человека, которому предназначался удар.
О том, что предсказание само по себе влияет на будущее, говорит Е.Ю. Агаркова:
- Вообще плохое пророчество вслух произносить не надо. Плохое слово создает ситуацию. Поэтому предсказатель, даже зная что-то отрицательное, что должно произойти с человеком, постарается избежать произнести это, чтобы не усиливать негативную ситуацию, не делать ее более четко выраженной.
Опасность дурных пророчеств хорошо чувствуют и поэты.
Анна Ахматова
Я гибель накликала милым,
И гибли один за другим.
О, горе мне! Эти могилы
Предсказаны словом моим.
Как вороны кружатся, чуя
Горячую свежую кровь.
Так дикие песни, ликуя,
Моя насылала любовь...
Еще одно свидетельство, тем более ценное, что исходит из уст человека, наделенного даром "прямого знания". Говорит Таисия Петровна Борисова:
- С гаданием о будущем не все так просто. У нас, в Полтавской области, я знаю одну профессиональную гадалку. Она очень старая, но, как говорится, Бог смерти не дает. Уже все делали, чтобы помочь ей уйти: и окно прорубали, и крышу разбирали над ней. Я ее знаю уже лет тридцать, и вот чем она всегда удивляла меня. Приходит к ней клиентка, а она спрашивает: "Моя дорогая, ты точно хочешь погадать? Я тебя предупреждаю, что гадать нельзя. Нельзя знать судьбу". Ведь она жила с этого, с гадания, и, казалось бы, должна была поступать наоборот. А она обязательно предупреждает. И еще я заметила: все настоящие, профессиональные гадалки поступают именно так. Они предупреждают. Они знают, что, предсказывая будущее, они вмешиваются в судьбу. Она так и говорит: "Я тебя предупредила. Давай не будем гадать". Я долго не понимала, зачем она это делает. Постепенно начала понимать и окончательно поняла после одного случая. Это произошло лет пять назад, и с тех пор, что бы я ни "увидела" в будущем человека, никогда не говорю ему ни хорошее, ни плохое.
Тогда я бывала в одной семье, мы знали друг друга много лет, я помогала им. Позвали меня, как целительницу, посмотреть их мальчика Володю, помочь ему. Занимаюсь им, и внезапно ко мне приходит "картинка". Ясно-ясно вижу, словно на цветном слайде, как этот Володя едет на "Яве". Вдруг мотоцикл делает резкое движение, будто лошадь подбрасывает заднюю часть. Володя перелетает через руль, ударяется виском о камень и... Ну настолько яркая "картинка", что я даже место запомнила - пустынная грунтовая дорога на горке - и природу вокруг этого места. Я понимала, что это лето следующего года, и стала рассуждать. Раз ко мне пришла "картинка", значит, в этом есть какой-то смысл. Смысл может быть один - я должна предупредить. Здесь же сидит мама Володи. Я ей говорю: "Ниночка, знаешь, вот мне пришла такая "картинка". И ты, Володя, тоже послушай. Может, это плод моей фантазии, я ни на чем не настаиваю. А вы сами решайте".
На следующий день Нина приходит ко мне и говорит: "Таисия Петровна, мы вас знаем и вам очень верим. Мы действительно купили Володе "Яву", чтобы подарить, когда он окончит школу. Это его давняя мечта. После ваших слов, чтобы не было искушения даже, мы решили отвезти мотоцикл в гараж к одному нашему дальнему родственнику". На зиму учиться отправили Володю в Ригу. Прошел год. Все хорошо, все слава Богу. На лето, на каникулы, куда же он приедет? Конечно, к родителям, в Полтаву. И вот нет ему покоя, хочет он побывать там, где стоит его мотоцикл. Просто посмотреть на него. "Я, - говорит, - только смажу его". Отправляется туда со своим другом. Смазали, перебрали мотоцикл, говорит один другому: "Слушай, мы перебрали, а вдруг он не заведется? Давай только заведем, попробуем". Завели. Затем Володя говорит своему другу, это потом другие ребята передавали, которые были там: "Слушай, тетя Таисия видела, как я перелетел через руль, когда я сидел за рулем. А мы давай сделаем так: за руль садись ты, а я - сзади. Тогда все будет по-другому и ничего не случится". Словно какая-то сила вела их.
Одним словом, все произошло именно так, как я "увидела" год назад. Я побывала потом там. Это было то самое место, которое "увидела" я. Тот же пригорок, тот же ландшафт. Я нашла даже ту точку, откуда под таким-то углом "увидела" все тогда. Видно, мальчики хотели, чтобы не открылось, что они нарушили запрет, и именно поэтому поехали не по асфальту, а по пустынной грунтовой дороге. Тракторист, который пахал на соседнем поле, потом рассказывал мне, что услышал звук мотоцикла и подумал, что это его ребята, у них тоже мотоцикл. Он видел, как на взгорке на секунду мотоцикл вдруг как бы заклинило, он резко подбросил их, и они, пролетев над ним и над дорогой, упали на землю. Дорога земляная, накатанный чернозем, нигде ни камушка, я сама это видела. А именно здесь, в том месте, откуда ни возьмись на дороге небольшой камень. И Володя ударился именно об него, как это и привиделось мне. Откуда взялся он? И что произошло с мотоциклом? Его потом проверяли, там ничего не заклинило.
С тех пор, с этого случая, что бы я ни "увидела", рассказать об этом для меня - табу. И хотя все говорят мне, и Нина говорит, что я здесь ни при чем, я не могу отделаться от мысли, что я невольно ухудшила ситуацию тем, что сказала. Не будь предпринята попытка избежать того, что должно было случиться, погиб бы один Володя, а из-за того, что я сказала, погиб и другой мальчик. И это на моей совести. Конечно, я хотела как лучше. Но я нарушила главный принцип, который в нашей семье передается из поколения в поколение: "Не скажи!" Это как для других: "Не убий!" Я и сыну моему объяснила это, потому что считается, что если такой человек, как я, только "увидит", но не скажет, то его услышит Бог и есть шансы, что пронесет. А если "увидит" и скажет, то плохое, что "увидел", непременно сбудется. Об этом предупреждали меня, когда я была ребенком. И вот этот принцип я нарушила.
"Не скажи!" - это для ясновидящих.
Для остальных же, для нас с вами, - не пытай судьбу, не спрашивай.
Горбовский А. Колдуны, целители, пророки. - М., 1993, с. 113-138.