|
Профессор был поражен и решил выяснить причину. К счастью, все эти люди по-прежнему проживали в районе Балтимора, и он имел возможность задать каждому из них вопрос: "Чем вы объясняете свой успех?" И во всех случаях получил схожий ответ: "Это все благодаря учительнице". Учительница, о которой шла речь, была еще жива, поэтому профессор разыскал ее и спросил эту пожилую, но по-прежнему энергичную женщину, с помощью какой магической формулы ей удалось вытащить своих учеников из городских трущоб и помочь им добиться жизненного успеха. Глаза учительницы блеснули, и на губах появилась мягкая улыбка. — Очень просто, — ответила она. — Я любила этих мальчиков. Эрик Баттеруорт ВСЕ, ЧТО Я ПОМНЮ Когда бы мой отец ни обращался ко мне, он всегда начинал разговор со слов: "Говорил ли я тебе сегодня о том, что я тебя обожаю?" Это выражение любви было взаимным, и позднее, когда он достиг преклонного возраста и жить ему оставалось совсем недолго, мы с ним сроднились еще больше, если только это вообще было возможно. В восемьдесят два года он уже был готов к смерти, а я готов его отпустить, чтобы его страдания наконец прекратились. Мы смеялись, плакали, держали друг друга за руки и обменивались признаниями в любви, сознавая, что время уже пришло. "Папа, — сказал я ему тогда, — после того как ты уйдешь, я хочу получить от тебя оттуда знак, что с тобой все благополучно". В ответ на это нелепое предложение он только рассмеялся. Папа никогда не верил в реинкарнацию, как, впрочем, и я, однако в моей жизни было немало случаев, убедивших меня в том, что я могу надеяться получить сигнал "с того света". Между моим отцом и мной существовала такая глубокая связь, что я почувствовал пронизывающую боль в сердце в тот миг, когда его не стало. Позже я очень горевал из-за того, что сотрудники госпиталя не позволили мне держать его за руку в последние минуты. День за днем я надеялся получить от него весточку, однако напрасно. Ночь за ночью, прежде чем заснуть, я просил его явиться мне во сне. Однако миновали четыре долгих месяца, а я не чувствовал ничего, кроме горечи утраты. Моя мать умерла пять лет назад от болезни Альцгеймера, и хотя я успел вырастить двух взрослых дочерей, я чувствовал себя как ребенок, оставшийся круглым сиротой. Однажды, когда я лежал на столе у массажиста в темной тихой комнате, ожидая начала назначенного мне сеанса, меня охватил прилив тоски по отцу. Я начал задаваться вопросом, не был ли я слишком требователен, ожидая от него какого-нибудь знака. Я заметил, что мой мозг находился тогда в особенно восприимчивом состоянии. Я ощущал такую непривычную ясность ума, что мог бы без труда складывать длинные столбики цифр. Сначала я проверил, бодрствую я или сплю, и убедился в том, что мое состояние далеко от сонного. Каждая моя мысль была подобна капле воды, падающей на гладкую поверхность пруда, и я наслаждался тишиной и покоем каждого проходящего мгновения. И тогда я подумал: "До сих пор я пытался контролировать сообщения, получаемые с другой стороны. Отныне я не буду этого делать". — 4 —
|