|
что-то яростно кричал. С.В. не остался в долгу, и вот мы вдвоем, на глазах ошарашенной группы ругались и кричали друг на друга. (Вспоминая потом этот случай, я понял, что С.В. "подыгрывал" мне, распаляя мои чувства). Вначале обвинения были голословными и абстрактными - типа "сам дурак", но потом, уже полностью захваченный чувствами я, задыхаясь от "праведного гнева", сказал, обращаясь к группе: - "Ребята! Он же меня на подлость толкал! Он же предлагал мне Лену выгнать из дома!" Я замолчал. С.В. тоже молчал. В группе же произошло резкое оживление. Почти час группа бурлила, обсуждая все, что произошло. Раздавались голоса осуждающие и защищающие С.В., осуждающие и защищающие меня. Большинство членов группы было полностью сбито с толку и не понимало, как подобное вообще могло случиться: и С.В. и я предстали в совершенно неожиданном свете. Наконец, дождавшись паузы, С.В. сказал: - "Ладно, хватит пустых разговоров, начнем Игру!, - тут он повернулся ко мне и глядя мне в глаза, произнес, - Вы, Влад совершили сейчас предательство, но вы можете остаться на Игре сегодня. В дальнейшем Игра для вас закрыта". То, что происходило со мной в течение следующих трех дней очень трудно описать. Я был раздираем гневом, отчаянием, раскаянием, торжеством и экстазом, и все это почти одновременно. Потом, на утро третьего дня, я проснулся с чувством освобождения и удивительной легкости. С.В. перерезал "пуповину" и вытолкнул меня за привычный образ себя. Теперь я был свободен и самостоятелен, я вылечился и знал, что могу и буду сам решать все сложности и проблемы. Вскоре после того случая на Игре я расстался с Леной. Несмотря на многочисленные ссоры и трудности (а во многом, как раз благодаря ним) Лена сыграла в моем становлении очень важную роль, не менее важную, чем каждый, о ком я писал до сих пор. Я благодарен ей, и она остается очень дорогим для меня человеком. С С.В. мы постепенно примирились, хотя никогда больше не было между — 40 —
|