Новая Земля

Когда ты присутствуешь, когда твое внимание целиком в Настоящем Моменте, то Присутствие втекает во все и трансформирует все, что ты делаешь. В этом есть высокое качество и сила. Ты присутствуешь, когда твое занятие не является, прежде всего, средством достижения цели (денег, престижа, победы), но имеет самостоятельную ценность, когда то, что ты делаешь, наполнено радостью и жизненной силой. И, разумеется, ты не можешь быть присутствующим, пока не подружишься с настоящим моментом. Это основа эффективной деятельности, не загрязненной негативностью.

Форма означает ограничение. Мы здесь не только для того, чтобы ощущать ограничения, но также и для того, чтобы расти в осознанности, выходя за их пределы. Одни ограничения можно преодолеть на внешнем плане. Однако в жизни бывают и другие ограничения, с которыми тебе придется научиться жить. Их можно преодолеть только внутренне. Рано или поздно с ними сталкивается каждый. И либо эти ограничения удерживают тебя в ловушке эготипического противодействия, то есть в состоянии глубокого несчастья, либо через безусловное уступание тому, что есть, ты поднимаешься над ними внутренне. Поэтому они здесь для того, чтобы ты этому научился. Уступающее состояние сознания открывает вертикальное измерение твоей жизни, измерение глубины. Тогда из этого измерения в мир приходит нечто бесконечно ценное, что в противном случае осталось бы непроявленным. Некоторые люди, уступив серьезным ограничениям, стали целителями и духовными учителями. Другие самоотверженно работают во имя уменьшения человеческого страдания или отдают этому миру какой-нибудь творческий дар.

В конце семидесятых я в компании одного-двух своих друзей каждый день обедал в кафетерии центра аспирантуры Кембриджского Университета, в котором учился. Иногда за соседним столиком сидел человек в инвалидном кресле на колесиках, обычно в сопровождении трех или четырех человек. Однажды, когда он сидел за столом точно напротив меня, я не мог удержаться, чтобы не рассмотреть его получше, и был потрясен увиденным. Он казался почти совершенно парализованным. Его тело было истощено, голова упала на грудь. Один из его спутников осторожно клал ему в рот еду, большая часть которой вываливалась обратно, а другой подхватывал ее маленькой тарелочкой, держа ее у него под подбородком. Когда человек в кресле вдруг начинал издавать нечленораздельные хрипящие звуки, кто-то третий приближал ухо к его рту, а потом каким-то удивительным образом пересказывал то, что тот пытался сказать.

Позже я спросил приятеля, не знает ли он, кто это был? «Конечно, знаю, — сказал он, — это профессор математики, а люди с ним — его аспиранты. У него прогрессирующее неврологическое заболевание с поражением моторных функций, вызывающее паралич всех частей тела. Врачи отвели ему в лучшем случае пять лет. Это, наверно, самая страшная судьба, какая может выпасть на долю человека».