|
Аристотель выдвинул систему природы, которая явилась простым объяснением всего того, что было известно о мире. Ныне науки столь размножились, что едва ли кто-нибудь знает основные их принципы в целом, не говоря уже о детализировании и постоянно растущем их содержании. Можно было бы ожидать, что ученые и философы будут в наше время стремиться заменить доктрину простоты доктриной бесконечного разнообразия и сложности натурального порядка в мире. Причина, отчего это не происходит, имеет, очевидна, двоякий характер. С одной стороны, это похоже на признание неудачи и допущение, что задача постижения мира выше наших возможностей. О другой стороны, вновь открываемые общие законы таят в себе, как кажется, обещание свести все многообразие мира в некое универсальное построение, которое, не будучи простым, по крайней мере постижимо для человека. Подобный способ мышления - реликвия прошлого, и он не способен принять в расчет действительно подавляющую сложность мира, которую мы лишь начинаем исследовать. Доверие, которое мы чувствуем к научному методу, больше не зиждется на "прочно обоснованных" универсальных законах - мнение, что почти каждый такой закон, появившийся сотни лет назад, сохранится навсегда, представляется серьезным недостатком, - скорее он основан на невыраженном убеждении, что несмотря на ошеломляющее разнообразие и сложность явления существует организованная структура, которая удерживает их вместе. Это убеждение не разделяется десятками тысяч ученых, с негодованием отрицающих какую-либо пользу понимания мира как целого. Ученые не только специализируются, но и с удовлетворением сумеют сферу своих исследований для того, чтобы успешнее оперировать с ними. Этот метод приводил ранее к столь замечательным результатам, что кажется оправданным философский взгляд, отрицающий как "метафизику" поиски целостного объяснения; и однако метод этот так не был бы успешен, если бы не существовала организованная структура, которая связывает каждую специализированную часть со всем целым, а также с каждой другой частью - и, в особенности, с самим ученым. В области практического применения науки - то есть в промышленной технологии - важность организации и структуры самоочевидна. В наиболее развитых индустриальных странах уделяется все больше внимания теории структуры и все меньше - поиску универсальных законов. Это справедливо и для области экономики и политики. События современной, жизни вызывают изменения скорее практического и реалистического, нежели теоретические и философские. Одним из следствия этого является то, что способ мышления и выражения, свойственный нам, отстает от нашей практической деятельности. Мы действуем структурально, но продолжаем мыслить и говорить аналитически и даже атомистически. — 6 —
|