|
Я больше не мог сдерживать слез, к моему горлу подступил горький комок. Мои руки непроизвольно сжались в кулаки и побелели от напряжения. По щекам покатились слёзы, но это были слезы гордости, величия, а не жалости. Героям не нужна жалость, жалость оскорбляет героев. В моей душе происходила важнейшая работа, рождалась новая сила, новая энергия, гордости, величия, бесстрашия. Все мы чувствовали, как подвиг героев, одиннадцати храбрых юных гномов, в этот момент времени делает каждого из нас ещё сильнее, ещё оптимистичнее, ещё благороднее. – Прости, Король гномов. Но нам пора. – Я знаю, пусть звезды помогают вам, – произнес Король гномов. Мы молча встали с маленьких диванчиков и пошли в сторону огромной парадной лестницы. В сторону зала, в котором находился портал. Я, склонив голову, а учитель всегда ходил с прямой спиной. Его подбородок был всегда приподнят, грудь всегда была колесом, его походка всегда была молодая, пружинистая, энергичная. Мы очень долго шли молча, мне не хотелось задавать вопросы. В такие торжественные, величественные моменты слова теряют всякий смысл. Я думал о подвиге юных гномов, в моей душе что-то происходило, что-то очень важное, чего нельзя измерить и понять, но можно почувствовать. Не знаю, сколько прошло времени. У меня было такое ощущение, что время остановилось. Но вот мы вновь оказались в огромном-огромном зале. – Что будем делать, Учитель? – спросил я. – Чтобы вернуться в ваш мир, в ваше измерение, мы с тобой должны пройти с тобой ускорение. Для этого мы сядем с тобой в этот красивый прозрачный светящийся шар, похожий на огромный мыльный пузырь, и огромная сила разгонит наши души до скорости колебаний частоты Земли. И мы с тобой окажемся в земном мире, и мы снова с тобой вернемся на Землю, чтобы совершить свою миссию. Как и сказал Мастер, мы подошли к удивительной машине, к удивительному ускорителю. Все детали в нем были прозрачные, каждая деталь в нем светилась своим неповторимым цветом, своей особой энергией: что-то светилось красным, рубиновым, что-то зеленым, изумрудным, что-то янтарно-жёлтым. И все это свечение, все эти яркие лучи и краски создавали сказочную красоту. Любуясь ускорителем, любуясь переливанием бесконечного множества цветов оттенков и энергий, я подумал: «Действительно. У них все красивое. В этом мире света, добра, разума и гармонии даже механизм обладает удивительной красотой и эстетикой. Даже машины, каждая машина, являются произведением искусства, являются шедевром красоты и изящества». — 85 —
|