|
Теперь, чтобы понять, почему средний термин отождествляется не только с Человеком, точнее, с человеческой Волей, надо знать, что для Фабра д'Оливе воля есть внутренний и центральный элемент в человеческом существе, который объединяет и облекает [321] собою три сферы: интеллектуальную, душевную и инстинктивную, которым соответствуют дух, душа и тело. Поскольку при этом следует найти в «микрокосме» соответствие «макрокосма», то эти три сферы представлены там тремя универсальными силами, которые являются Провидением, Волей и Судьбой [322]; по отношению к ним воля играет роль, которая делает из нее как бы образ самого Провидения. Этот способ рассматривать волю (который, надо сказать, оправдывается скорее психологическими соображениями, чем по настоящему метафизическими) надо сблизить с тем, о котором мы говорили раньше по поводу алхимической Серы, так как в реальности именно об этом идет речь. Более того, здесь присутствует как бы параллелизм трех сил, так как, с одной стороны, Провидение, очевидно, может быть понято как выражение божественной Воли, а с другой стороны, сама Судьба кажется как бы темной волей Природы. «Судьба это низшая и инстинктивная часть универсальной Природы, которую я назвал сотворенной природой [323]; свойственное ей действие называют фатальностью. Форма, в которой она проявляется для нас, называется необходимостью… Провидение есть высшая и разумная часть универсальной Природы, которую я назвал природой производящей; это живой закон, эманирующий из Божества, посредством которого определяются все вещи в потенции [324] бытия. Это есть Воля человека, которая как опосредующая сила (потенция, соответствующая душевной части универсальной Природы) связывает Судьбу и Провидение. Без нее не только две предельные силы никогда не объединились бы, но они и не узнали бы даже друг друга» [325]. Другой достойный внимания момент таков: человеческая Воля, объединяясь с Провидением и сознательно сотрудничая с ним [326], может уравновесить Судьбу и достичь ее нейтрализации [327]. Фабр д'Оливе говорит, что «согласие Воли и Провидения создает Добро; Зло рождается из их оппозиции [328]… Человек совершенствуется или развращается в зависимости от того, стремится ли он согласовываться с универсальным Единством или отделяться от него» [329], то есть согласно тому, стремится ли он к одному или другому полюсу проявления [330], соответствующие в действительности единству и множественности, соединяет ли он волю с Провидением или с Судьбой, и таким образом направляется в сторону «свободы» или в сторону «необходимости». Он также говорит, что «провиденциальный закон есть закон божественного человека, который принципиально живет интеллектуальной жизнью, для которой он является управляющим». Однако далее он не уточняет, каким образом он понимает «божественного человека», который может согласно обстоятельствам ассимилироваться или с «трансцендентным человеком» или только с «истинным человеком». Согласно пифагорейской доктрине, которой следует в этом Платон, как и в других случаях, «Воля, изощренная верой (следовательно, тем самым ассоциированная с Провидением), может подчинять саму Необходимость, приказывать природе и производить чудеса». Равновесие между Волей и Провидением, с одной стороны, и Судьбой, с другой стороны, геометрически символизируется прямоугольным треугольником, стороны которого соответственно пропорциональны числам 3, 4 и 5, этому треугольнику пифагорейцы придавали большое значение [331], которого он вовсе не имеет в дальневосточной традиции, что весьма замечательно. Если Провидение представлено [332] через 3, человеческая Воля через 4, а Судьба через 5, то в этом треугольнике: 32 х 42 = 52 ; возведение во вторую степень указывает на то, что это соотносится с областью универсальных сил, то есть собственно с душевной областью [333], соответствующей Человеку в «макрокосме», в центре которого, поскольку он есть опосредующий термин, в «микрокосме» [334] располагается воля. — 59 —
|