Подпись могла бы быть от Венкатараманы, которым он был прежде. Но в этом случае личность, которая начинает [письмо] с «Я», растворяется в «это» в последующих строках, и в завершении, очевидно, в то время и в том месте не осталось того, кто мог бы подписать письмо. Чувство личности забыто, испарилось или, во всяком случае, слишком истончилось, чтобы давать право на подпись или побудить к тому, чтобы подписать письмо. В ноябре 1936 года («Беседы со Шри Раманой Махарши», беседа № 281) Бхагавана спросили: «Почему Вы не ставите свою подпись?» Он ответил: «Автор “ Самореализации” дал свой ответ на этот вопрос. Кроме того, под каким именем меня должны знать? Сам я не знаю». Довольно странно при этом, что он никогда не был против того, чтобы написать свое имя, когда правил корректуру или вставлял замеченные им пропуски в печатных текстах. Это, однако, нельзя считать подписями. Подпись означает, что человек связывает себя с определенным именем. Этого Бхагаван никогда не делал. В то время, когда была написана эта прощальная записка, его знали как Венкатарамана, но когда он обосновался у лотосных стоп Шри Аруначалы, это имя отпало, потому что он никогда не называл никому своего первоначального родового имени. Так что некоторое время у него вообще не было имени. Постепенно, когда люди стали контактировать с ним, он стал известен под различными именами в разное время: Бала Санньясин, Бала Йоги, Кумара Свами, Кумара Тапасви, Гурумуртам Свами, Брахмана Свами. Таким образом, в период с 1896 года до 1907 ему было дано много имен. Но что касается его самого, он не принимал ни одно из них. В 1907 году известный йог Ганапати Муни приехал, чтобы выразить свое почтение стопам Шри Бхагавана. После того как Шри Бхагаван и его упадеша произвели большое впечатление на Ганапати Муни, тот навел справки и узнал, что его настоящее имя было Венкатарамана. Ганапати Муни решил переименовать его в «Бхагавана Шри Раману Махарши», где составляющая «Рамана» – уменьшительная форма Венкатарамана. С этим именем в итоге согласились все остальные преданные. Но сам Шри Бхагаван не принял и его. Для него Атман была безымянным и бесформенным. Его не заботило, что люди дают ему множество имен. БезмолвиеЯзыком Шри Бхагавана было безмолвие. «Речь», передаваемая посредством этого безмолвия, была полна удивительной силы, как показывает следующая история. Когда Бхагаван жил в пещере Вирупакша, к нему на даршан пришли окружной сборщик налогов со своим заместителем. Преклонившись перед Шри Бхагаваном, сборщик начал подробно рассказывать о всех садханах, которые он осуществил, и всей духовной литературе, которую он прочитал. В конце своей речи он признался, что, несмотря на все это, покой был так же далек от него, как и прежде. — 150 —
|