Символы и числа «Книги перемен»

В этом сочинении отмечается, что “благородный человек” (сянь жэнь) берет за образец Небо и Землю, то есть универсум в его целостности, “совершенномудрый человек” (шэн жэнь) достиг гармонии с универсумом, “совершеннейший человек” (чжи жэнь) может странствовать по всем планам универсума, а “истинный человек” (чжэнь жэнь) этим универсумом управляет.

Об индивидах последних двух типов в “Нэй цзине” говорится как о существовавших в глубокой древности. То есть, по сути, это мифологические герои. Первые два типа жили не в столь давние времена, как предыдущие, и являются уже вполне достижимыми идеалами, возвышающимися над обществом. Первые два типа вовлечены в водоворот мирской жизни, но умеют в какой-то мере контролировать свои страсти и эмоции; вторые — отдалились от мира и сохраняют полную бесстрастность. Первые два типа еще только идут по пути самопознания и постижения дао; вторые — обрели целостность самих себя и живут в согласии с дао, сливаются с ним. Указанные определения позволяют отнести первых двух типов к эксплицитной области, а вторых — к имплицитной.

Философ XI в. Чжоу Дуньи в трактате “Тай цзи ту шо” (“Объяснение чертежа великого предела”) описывает структуру “беспредельного” (у цзи) как состоящую из пяти взаимодействующих особым образом стихий и еще одной реалии, которая была им названа “истинным (чжэнь) в беспредельном” (Чжоу Дуньи 1936: 2). При сопоставлении этой шестерки с “младшими” триграммами последний ее компонент автоматически связывается с триграммой Чжэнь (0010) (Еремеев 1993: 182—183). Таким образом, определение высшего типа человека как “истинного” (чжэнь) совпадает с онтологической характеристикой того имплицитного уровня, с которым он соотносится.

Крайне “неистинным” (у чжэнь) в мироздании должен быть противоположный уровень в эксплицитном, символизируемый той же триграммой Чжэнь. Ему не дается психологическая характеристика, а в табеле о рангах соответствуют “служилые” (ши) — низшие аристократы. Ниже них стоит только простой народ — шу минь, о “истинности” которого даже и говорить не приходится. Таким образом, рассматриваемое психологическое учение в определенном смысле элитарно — оно рассчитано на средних и высших аристократов — “вельмож” (да фу) и “удельных князей” (чжу хоу), а также на вана и небожителей.

Если вслед за древними китайцами рассматривать структуру человека подобной структуре космоса, то следует полагать, что все уровни мироздания должны присутствовать и в человеке. Человек не является обособленной единицей, а оказывается частью космической динамики, и поэтому проникнут мировыми энергиями, распределяемыми в нем тем же способом, что и в космосе. Аналогично устроено и человеческое общество. Но в обществе на долю человека выпадает возможность в конкретный момент занимать только конкретную общественную позицию, которая и определяет степень его участия в жизни социума. При достаточно инертных общественных отношениях в древнем Китае смена социального ранга была крайне затруднительна, а то и просто невозможна. Будучи частью социального организма, человек, по идее, должен прямо или косвенно принимать участие во всех социальных отношениях, но особо значимыми будут только те, что соответствуют его рангу. Аналогично и в психической жизни, которая более динамична, чем социум, должны образовываться темпоральные очаги значимых психических явлений, некие доминанты сознания. Поэтому соотнесение системы социальных и небесных рангов с психологической шкалой призвано отражать регламентируемую доминанту сознания носителей соответствующего ранга.