Обучение травами, путь Шоу-Дао. Книга 4

Так на месяц я стал врачом дедушки Давы. Он так ни разу и не сказал мне, от чего я должен был его лечить, но отметил, что от моего прижигания в его состоянии наступи­ло значительное улучшение.

С каждым новым сеансом дедушка Давы чувствовал себя все лучше и лучше, и по мере выздоровления он становился все более приветливым и откровенным со мной.

Я начал дополнять прижигание полынной сигаретой массажем болезненных зон, прорабатывать зоны шрамов на­жатием с долгой задержкой руки, выполнять некоторые дру­гие манипуляции, совмещая несколько методов воздействия.

Старый кореец потчевал меня историями из своей жиз­ни, а затем он неизменно приглашал меня к столу, на котором нас среди прочих блюд неизменно поджидали объемистые миски с черной и красной икрой.

Не выдержав, я однажды поинтересовался, откуда бе­рется икра в таких количествах, поскольку в то время купить икру в магазине было практически невозможно, и дедушка Давы объяснил, что чёрную икру доставляют из Астрахани его родственники, скрывая контрабандный товар в автомо­бильных шинах, поэтому она и выглядит помятой. Не знаю, говорил ли это дедушка Давы в шутку или всерьез, да, чест­но говоря, меня это и не беспокоило. Больше всего на свете мне хотелось познакомиться с личным лекарем старого ко­рейца, который вскоре должен был вернуться из своей по­ездки.

За столом дедушка Давы снова увлекался воспоминани­ями. Он говорил неправильно с уникальным, удивительно приятным акцентом, придававшим его речи особую вырази­тельность и очарование. Однажды он с энтузиазмом принял­ся рассказывать о своей жизни во время Великой Отечествен­ной войны. Выглядело это примерно следующим образом:

— Ой, как было плохо! Шел война, был тяжелый пери­од для нашей Родина. Народ воевал, страна голодал. Люди плохо жили.

Неожиданно протяжно-жалостливые интонации его речи сменялись на бойко-веселые с резким поднятием тона.

— Я хорошо жил, — говорил он, и темп его речи посте­пенно убыстрялся. — Я на железный дорога работал. На один станция начальник русский, за все отвечай. Его заместитель корейца ни за что не отвечай. Заместитель корейца лесом ва­гон с верхом грузит. На второй станция начальник русский за все отвечай, а его заместитель корейца ни за что не отвечай. На второй станция заместитель корейца верхушка леса сни­май. Хорошо жил...

На столе одно блюдо сменяло другое, на смену воспо­минаниям о войне приходили воспоминания более приятные...

— Один девушка любовница дом подарил, — вещал дедушка Давы, мечтательно закатывая глаза. — Сорок ты­сяч!