Обучение у воды, путь Шоу-Дао. Книга 2

—Я думаю, что это здорово, —слегка растерявшись, отве­тил я.—По правде говоря, раньше я об этом как-то не задумы­вался. Если бы я не родился, то некому было бы сожалеть об этом. а раз я способен осознать факт своего рождения, я пони­маю и то. что это произошло, независимо от моей воли, и по­этому для меня немного странно давать оценку такому собы­тию. Я просто родился—и всё.

—В этом все вы, европейцы.—укоризненно посмотрел на меня Учитель. — Покупая в магазине новую одежду, или по­беждая в драке какого-либо тупоголового придурка, вы радуе­тесь как дети. а самый потрясающий факт—то. что вы вообще появились на свет, оставляет вас равнодушными.

—Да нет,—попытался защититься я.—Когда ты загово­рил об этом, я действительно понял, что мне повезло не только родиться, но и жить такой интересной жизнью.

—Ты понял это умом, но не душой и не сердцем, —сказал Учитель.—Пройдёт ещё много времени, пока осознание цен­ности жизни и собственной уникальности станет частью тебя. Прежде чем приступить к медитации по осознанию ценности жизни, ты сделаешь одну вещь. Ты расскажешь мне то. что знаешь о своих предках, о том, какая удивительная цепочка случайностей привела к твоему появлению на свет. Возвраща­ясь к своим корням, вспоминая предков, ты поймёшь, почему ты стал таким, какой ты есть, какая часть их осталась в тебе, и как их жизнь повлияла на твою жизнь и твоё мировоззре­ние. Подумай, сколько раз нить твоей жизни могла прерваться ещё задолго до твоего рождения.

— Но если меня ещё не было, как могла существовать нить моей жизни, и как она могла прерваться до моего рождения? — спросил я.

— До твоего рождения существовало некое хитросплетение нитей жизней твоих предков, которые, как маленькие ручейки в реку, сливались в то, что потом стало нитью твоей жизни. Так что в потенциале нить твоей жизни существовала всегда, но если бы ты не родился, она так и не стала бы твоей, а преобразовалась бы ещё в чью-нибудь нить жизни, не обяза­тельно человеческую.

Я задумался. Действительно, с детства моё мировоззрение было не таким, как у сверстников. По своему восприятию жиз­ни я, скорее, принадлежал к старшему поколению, к поколе­нию моих родителей.

Моя мать родилась ещё до революции, а я появился на свет, когда ей было 49 лет. Отец был на десять лет младше матери, но на его долю выпало больше испытаний, чем на долю родителей моих одноклассников. И мать и отец не впи­сывались в современную жизнь, оставшись в моей памяти легендарными образами героев первых советских кинофиль­мов. прославляющих беззаветную преданность Родине и делу коммунизма.