|
Каждое переживание указывает на собственные пределы и не может быть определено или ограничено как что-то существующее в себе, но только в связи с другими переживаниями. Этот факт отражен в термине "шуньята", пустоты или относительности всех определений, бездны, из которой невозможно вычленить что-либо и абсолютизировать, бесконечности и глубинной связи всякого опыта. И эта "сверхотносительность" содержит в то же время и объединяющий элемент живой вселенной, потому что бесконечная связь становится всеохватывающей метафизической величиной, которую нельзя описать ни как "бытие", ни как "не-бытие", ни как "движение", ни как "не-движение". Здесь мы достигли границ мысли, конца всего, что мыслимо и воспринимаемо. Подобно движению в его крайнем пределе, которое не может быть отличимо от совершенного покоя и неподвижности, так и относительность высочайшей связи невозможно отличить от "абсолютного". "Вечность постоянна лишь в изменении: вечно изменчивое пребывает в постоянном, целостном, настоящем моменте" (Новалис). Поэтому шуньята и татхата (таковость) идентичны по своей природе. Первая характеризует "пустотную", отрицательную, вторая – ясную, положительную стороны одной и той же реальности. Реализация первой начинается с переживания эфемерности, преходящности всего, временной и пространственной относительности, абсолютности. Мы используем эти выражения лишь для того, чтобы перекинуть мост от Запада к Востоку или, более точно, от логически-философского к интуитивно-метафизическому способу мышления. Д.Т.Судзуки прав, когда называет интеллектуальным убожеством попытку сравнить современную концепцию относительности с концепцией шуньяты на чисто логической основе. "Шуньята" (пустота) есть результат интуиции, а не разума. "Представление о пустотности возникает из опыта, и чтобы найти ему логическую основу, следует искать предпосылки в относительном. Относительность же не дает нам перепрыгнуть через нее: пока мы остаемся с относительностью, мы внутри круга; осознание того, что мы в круге и поэтому должны выйти из него, чтобы увидеть его целостный аспект, предполагает, что мы вышли из него" (D.Т.Suzuki, 1953). Этот прыжок над пропастью, зияющей между нашим интеллектуальным, поверхностным сознанием и интуитивным сверхличностным глубинным сознанием, представлен экстатическим, танцем "вампирических" божеств, обнимающих Дакини. Вдохновляющий импульс Дакини побуждает к выходу из уютного, но тесного круга нашей иллюзорной личности и привычных представлений, пока не будут разорваны границы круга и эгоизма в экстатическом броске к реальности и целостности. В этом броске разрушаются все связи и мирские оковы, смываются все предубеждения и иллюзии, все условные концепции срезаются на корню, все стремления и привязанности пропадают, исчезает прошлое и будущее, сламывается ствол кармы, и Великая Пустота переживается как Вечно присутствующая и верховная Реальность и Таковость (татхата). Сила этого прорыва может быть выражена только в сверхчеловеческой, демонической, многорукой и многоголовой фигуре, многомерном, всевидящем существе, пронизывающем одновременно все направления, преобразующем "три времени" (символизируемых тремя глазами на каждом лице) во вневременное настоящее. — 141 —
|