|
1. трактовки самих структур философских систем трех вышеобозначенных мыслителей; 2. трактовки сознания, самосознания, познания и бытия; 3. трактовки соотношения теоретического и практическо‑прикладного уровней. По всем этим уровням Табер находит сходства, параллели, что позволяет ему представить их как наиболее ярких представителей преобразующей философии. Табер посвящает Шанкаре первую главу «Преобразующая структура адвайта‑веданты Шанкары», в которой доказывается, что в своей радикально‑монистической интерпретации мистических текстов Вед, Упанишад Шанкара стремится создать новый тип философии – философии, способной оказать преобразующее влияние на все сферы бытия, жизни человека. Он за новый уровень философского дискурса. Этому служат и выдвигаемые им предварительные необходимые условия, требования к познанию Брахмана, Атмана, изложенные им в «Брахма‑сутре». Он считает карму важной в сфере практических целей, но в целях освобождения сознания мокша стоит выше. Высшее познание – это целостное познание Я. Два уровня дискурса – путь к просветлению через знание и путь к практической цели через религиозную практику. Первый путь в конечном счете выше второго. Во второй главе «Индийская философия, западная философия и проблема интеллигибельности» вся первая часть посвящена описанию теории сознания Шанкары, его спору с представителями санкхьи относительно понимания Брахмана. Для Шанкары Брахман – это сознание, высший его уровень. Брахман – это Я как чистое сознание, существующее совместно с телом, но его просветляющее. Просвещая интеллект, Я становится схожим с ним. Табер отрицает мнение тех современных исследователей, которые усматривают противоречивость утверждений Шанкары о природе Брахмана как истины, знания и как чистого сознания. Табер пишет, что теорию сознания Шанкары надо воспринимать в контексте того, что она имела не только чисто теоретический, но и практический аспект. Путь к тотальному преобразованию он видел через освобождение сознания от искажающих его условий и факторов и познание природы Я в переходе от докогнитивного уровня к философскому[26]. Шанкара не есть чистый, созерцательный мыслитель. Мистические и парадоксальные его утверждения вполне могут быть объяснимы в контексте учета его интенции к преобразующей функции философии – радикальному изменению способа философствования. Схожие моменты Табер находит и в философии Фихте. Вся третья глава «Фихте как преобразующий философ» нацелена на то, чтобы найти некоторые сходства в его философии с идеями Шанкары. Он отмечает особое место Фихте в немецкой классической философии как связующего звена между «критической философией» Канта и «абсолютным идеалистом» Гегеля. Фихте создает свою систему абсолютного идеализма, существенно преобразовывает сам образ философского мышления в своем «Наукоучении» как истинном образе философии, правда, употребляя выражение «так называемой философии». Сходные элементы с преобразующей философией Шанкары Табер обнаруживает в следующих направлениях: — 7 —
|