|
Стены "мани" высотой до плеч, разделяющие дороги на две части в стране шерпов, предназначены для той же цели, что и ступы. На них пятью цветами нанесена мантра ОМ МАНИ ПЕМЕ ХУНГ, а также другие мантры, и рельефные изображения наиболее известных Будда-аспектов. Таким образом, даже прогулка мимо них превращалась в практику раскрытия ума. Нигде не было заметно никаких признаков обновления, но вся страна вибрировала буддизмом, всё вело к одному. Для позитивного наблюдателя очень убедительно были представлены различные пути достижения полезных уровней сознания. Мы с Ханной были в восторге от этого и чувствовали себя окружёнными теми влияниями, к которым питали доверие и любовь. В приподнятом настроении, счастливые, мы подгоняли иногда людей, но чаще - лошадей каравана, увлекая их за собой. После того как мы прошли мимо особенно большой мантры, недавно нарисованной на огромной нависающей скале, пейзаж неожиданно изменился, и внизу перед нами предстала широкая долина с небольшим, около двадцати домов, поселением - столицей страны шерпов Джамбези. Слева от нас неподалёку стояло на лужайке единственное высокое здание. На пороге появился молодой итальянец и радостно устремился к нам. Дордже и колоколец. Ритуальные предметы, символизирующие союз мужского и женского, сочувствия и мудрости, блаженства и пространства Оказалось, что он жил здесь с целью научиться рисовать тханки. Парень поинтересовался, кого мы встретили по пути. Он выглядел одиноким и потерянным, не знал тибетского и, наверное, просто хотел узнать, жив он ещё или нет. В нескольких километрах за этим домом мы увидели величественный монастырь, наполовину скрытый за горой, и почувствовали, что он чем-то очень нас привлекает. Однако мы договорились встретиться в Джамбези с нашей датской бандой, прежде чем строить дальнейшие планы, и сначала пошли к условленному месту встречи. Мы не нашли их ни в одной из двух закусочных города. Они уже успели прославиться во всей округе. Им удалось выпить весь здешний чанг, домашнее пиво, и теперь они отправились в поход на несколько дней, чтобы выпить всё пиво в окрестностях. Ещё мы узнали, что монастырь, который нам захотелось посетить, возглавляет Тучи Рин-поче. Итак, сдержав обещание, мы оставили записку и большую часть багажа друзьям и быстро двинулись вверх по склону. Нам хотелось увидеть ламу, с которым Чечу Ринпоче так настоятельно советовал нам встретиться. Это была идиллическая прогулка между горами. Погода стояла изменчивая, а пейзаж напоминал английский парк. Монастырь был построен в типично тибетском стиле и благодаря, наверное, чьей-то щедрости блестел на солнце слоем свежей краски, как и несколько мантр по дороге. Задняя стена главного здания примыкала к горе, а впереди находился центральный двор, окружённый стеной. Вокруг него и ниже были построены небольшие хижины, в которых жили ламы, монахи и монахини. Гораздо выше на скалистом склоне горы, правее главных зданий, виднелись интригующие домики для медитаций, встроенные в гору. Здесь йоги проводили в уединении месяцы, а иногда и годы. Часто эти хижины такие маленькие, что там нельзя даже лечь, можно только сидеть. Постороннему они могут показаться местом ужасной пытки, однако для медитаторов это места великого блаженства. Для них такая ситуация представляет удобную возможность избежать всяческой внешней запутанности, обратить ум внутрь и постичь его природу. Достичь чего-либо может только ум, и правильное поучение может способствовать проявлению самопроизвольной радости, которая является нашей вневременной сутью. — 64 —
|