Даосизм

Следует также отметить принципиально противоположное направление эволюции двух великих культур Востока. Если Индия очень рано приходит к разрыву с натуралистической моделью и тотальному обесцениванию феноменального бытия, то Китай, напротив, доводит до виртуозности именно эту модель.

Поэтому трудно увидеть что-то общее между Брахманом и Дао. Брахман — это единая реальность, ой престоле сопоставим с миром как плодом фундаментального заблуждения (авидья): мудрец постигает истину и видит, что мира нет, есть только Абсолют, подобно тому, как человек по ошибке принимает веревку за змею, но убеждается, что это не так. Дао — это принцип, единотелесный с видимым космосом, “сакрализованным, но зримым, конкретным мирозданием в четких пространственно-временных рамках” (Мартынов А. С., 1983, с. 85).

Тем не менее индийская и китайская модели активно взаимодействовали, но это произошло уже в начале нашей эры, когда буддизм, сыгравший роль представителя индийской культуры в Китае, начал свое утверждение в “государстве центра”. Вместе с тем не следует забывать и о возможности обратного влияния.

Так, между 643 и 646 гг. царь Ассама Кумара Бхаскаравар-ман обратился к танскому императору с просьбой о переводе “Дао-дэ цзина” на санскрит, что и было исполнено (Пелльо П., 1912, с. 350—430; Филиоза Ж-, 1969, с. 78). Следует отметить, что средневековые монахи Тамилнада поддерживали тесные контакты с Китаем и в тантризме Южной Индии четко прослеживаются черты, чуждые индийской алхимии, но хорошо знакомые китайской, а ряд тантрических текстов упоминают Ма-хачину (“Великий Китай”) как источник сокровенной йогической премудрости (Филиоза Ж., 1969, с. 78—79). Любопытно, что этот взгляд повлиял, видимо, на арабов, смотревших на Китай как на родину магии, чудес и волшебства. Но все эти влияния были, разумеется, второстепенными, и обе традиции в своей основе, безусловно, совершенно автохтонны, что, видимо, может считаться ныне доказанным.

В связи с вопросом о происхождении даосизма в заключение можно остановиться еще на одном пункте, а именно, как понимали происхождение своей религии сами даосы. Об этом повествует третий цзюань антологии “Юнь цзи ци цянь”. Там говорится, что первоначально “учения” (цзяо) не было, появилось же оно при “трех августейших” и “пяти императорах” (кань хуан у ди). Учение — значит передача информации (гао). Для него необходимы: словесная форма (янь), принцип (ли), смысловое содержание (и), получение от учителя (шоу) и передача традиции (чуань). Этому учению предшествовало его “домирное” бытие как “самоестественного” (цзыжань цзяо) и “божественного” (шэньмин цзяо) учения среди божественных ипостасей саморазвертывающегося Дао (тянь цзунь).