|
Люди относятся к смерти как к большому пугалу, и особенно это характерно для представителей Западного мира. Причина этого, вероятно, кроется в том, что не так давно повсеместно было распространено христианское поверье, согласно которому за смертью последует ужасный Страшный Суд, на котором будут решать, куда приписать грешника – на временные муки в Чистилище или па вечную агонию в Ад. Сегодня же более популярно мнение о том, что после смерти мы попадаем в вечную пустоту. Пытаясь вообразить себе это своеобразное переживание, мы прежде всего думаем о человеке, которого заживо похоронили и держат под землей вечно. Нет больше друзей, солнечного света и пения птиц – только тьма и тьма без конца. Не уходи по своей воле в эту ночь, что тьмою манит... С помощью воображения невозможно представить себе абсолютную пустоту, и потому этот пробел заполняют наши фантазии. Нечто подобное происходит в экспериментах по изоляции органов чувств (experiments with sensory deprivation), участников которых погружают в воду в звуко- и светонепроницаемых помещениях. Поэтому когда смерть рассматривается как окончательная победа Черного над Белым в чрезвычайно серьезной Игре Белое-должно-победить, фантазии, которые заполняют этот пробел, становятся довольно неприятными. Даже популярные образы Небес у нас довольно суровы, потому что Бога, как правило, воображают себе в виде очень серьезного и грозного Дедушки, восседающего на троне в громадной церкви – а в церкви, как известно, человек может благопристойно "возрадоваться", но не может от души, раскатисто рассмеяться. О как велика их радость и слава, Кто желает, чтобы его нарядили в стихарь и навсегда заперли в церкви, где ничего нельзя делать, а можно только петь "Аллилуйя!"? Эти образы, разумеется, являются исключительно символическими, но ведь все мы знаем, как дети относятся к Божьей Доброй Книге в черном переплете и с совершенно непонятным шрифтом, а также к традиционным протестантским праздникам. Мыслящие христиане перерастают эти ужасные образы, но в детстве страх уходит глубоко в подсознание и оттуда продолжает определять наше отношение к смерти. Есть все основания полагать, что представления о смерти человек получает в ходе воспитания в обществе, потому что на сегодняшний день наука не дает убедительных доказательств в пользу того, что существуют какие-то врожденные природные эмоции, связанные с умиранием. В качестве примера представлений, формируемых у человека обществом, можно привести широко распространенное мнение о том, что рождение ребенка должно быть болезненным. Христианство утверждает, что страдания в данном случае являются наказанием за Первородный Грех или массу приятных переживаний при его "зачатии. Ведь Бог сказал Еве и всем ее дочерям: "В болезни будешь рожать детей" (Быт. 3 – 16). Итак, все верили, что давая жизнь ребенку, женщина обязательно должна мучиться, и они выполняли этот долг, а многие продолжают это делать и по сей день. В то же время мы были немало удивлены, когда обнаружили, что в "первобытных" обществах женщины рожают детей, работая в поле. Они просто приседают, производят дитё на свет, перекусывают пуповину, кормят ребенка, пеленают его и продолжают работу. Дело не в том, что эти женщины так разительно отличаются от наших, – у них просто другое отношение к родам. И вот наши гинекологи недавно обнаружили, что многих женщин не так уж трудно подготовить к естественным и легким родам. "Родовые муки" для этого переименовывают в "напряжения", после чего будущие. матери регулярно проделывают ряд подготовительных упражнений, смысл которых в том, чтобы научиться расслабляться под это напряжение и содействовать ему. Роды – это не болезнь, говорят им. Женщину забирают в роддом только для перестраховки на тот случай, если что-то пойдет не так как нужно. А в последнее время становится все более популярной традиция принимать роды на дому. — 23 —
|