|
Опанас водил по городу бандитов и указывал им квартиры коммунистов. Все об этом знают. Но дело оканчивается таким диалогом: «– Опанаса выпустили, – сказал между прочим Джонни. – Откуда? – изумился Виктор. – Из тюрьмы. Кто-то донес, что он указывал бандитам дома коммунистов. Ох, и похудел же он! – И вообще стал другим, – прибавила Лена». Читатель, не верьте этому. Опанас и не похудел, и не стал другим. Это нарочно. Литературная игра. Она продолжается: «По-видимому, она (Лена) догадалась, что Виктор переживает внутреннюю борьбу между чувствами к ней и к Жене Камневой. Николай Опанас, зная обо всем этом, решил предложить ребятам новое задание». В таких невинных словах начинается новая игра в «круг вольных людей». Автор делает вид, что это игра опасная, с политическим привкусом. Но игра нигде не описывается: автору некогда. Следует новый авторский каприз: вся группа ребят увлекается драмкружком, все оказываются талантливыми актерами, и Советская власть отдает в их распоряжение городской театр. Быстро, дешево, увлекательно! Кто там еще играет в театре, автору неинтересно, да и читатель уже приучен к тому, что судьба играет человеком. Но вот выдвигаются новые силы, во всю разворачиваются «подвиги» главного героя романа – Льва Кагардэ. Эта фигура – соединение всех пороков: мститель, развратник, бандит и вор. Как сформировался этот гнусный человек – в романе не показано, хотя Н. Вирта описывает множество эпизодов детства и юности Льва. А когда Лев начинает свою контрреволюционную работу, совсем уж законспирирован внутренний мир его. За Кагардэ стоит кто-то таинственный, не разберешь – кто. Лев пропадает несколько лет за границей, не разберешь – где. К нему приезжает роковой «одноглазый». Замогильными голосами они разговаривают. А разговор такой: «– Вы сообщили, будто бы есть какие-то шансы в деревне? – Так точно! Мне кажется, в партии начинается борьба вокруг деревенских дел. Вероятно, будет принята очень суровая линия: кулаки мешают Советам. Советы стараются убрать кулаков. – Не перестреляют же они их? – У них новый термин – коллективизация». Не правда ли, любопытные враги, которые из-за границы прут через весь Союз, чтобы в Верхнереченске прослушать элементарную беседу о том, что Советы стараются убрать кулаков и что есть такой термин «коллективизация»… Показываются в романе и троцкисты. Их представляет главным образом начальник угрозыска Богданов. И Богданов и остальные троцкисты в романе очень глупы, комичны и болтливы. Богданов настолько глуп и нерасторопен, что будучи начальником угрозыска, не может найти даже помещения для подпольного собрания троцкистов и доверчиво принимает совет Льва собраться в театре. Аргументы Льва, правда, очень убедительны: от трех до шести в театре никого не бывает. И «доверчивые», «наивные» – по представлению автора – троцкисты устраивают подпольное собрание в театре, на виду у актеров и всего города. Эти доверчиво-глупенькие троцкисты показаны, впрочем, и с другой стороны – как бандиты, но сделано это весьма наивно. — 68 —
|