|
У матери произошел разговор, имеющий директивный характер. Оля слушала невнимательно, но рядом с матерью стоял гордый Игорь, молчаливая фигура которого изображала законность. Дела вообще пошли интересно. Неожиданно вечером в их квартиру ввалился белокурый полный человек. – Евгения Алексеевна! Вы такой шум подняли с этим Гороховым… Все только и говорят о вас. Я вот не утерпел, приехал. – Ах, милый Дмитрий Дмитриевич, как это вы хорошо сделали, обрадовалась и похорошела Евгения Алексеевна. – Знакомьтесь, мои дети. – Угу, – серьезно осклабился Дмитрий Дмитриевич. – Это, значит, Игорь? Симпатичное лицо. А это Оля. У нее тоже лицо симпатичное. А я к вам с серьезным разговором: дело, видите ли, в том, что я хочу жениться на Евгении Алексеевне. Блондин умолк, стоял посреди комнаты и вопросительно посматривал на ребят. – Дмитрий Дмитриевич, – смущенно сказала Евгения Алексеевна, надо бы со мной раньше поговорить… – С вами мы всегда согласуем, а вот они, – сказал Дмитрий Дмитриевич. – Господи, вы нахал! – Нахал! – протяжно рассмеялась Ольга. – Ну, так как, Игорь? Игорь спросил: – А какой вы? – Я? Вот вопрос! Я – человек верный, веселый. Мать вашу очень люблю. И вы мне нравитесь. Только на детей я строгий, – заурчал он басом. – Ой, – запищала Оля радостно. – Видите, она уже кричит, а ты еще держишься. Это потому, что ты мужчина. Ну, так как, Игорь, я тебе нравлюсь? Игорь без улыбки ответил: – Нравитесь. Только… вы нас бросать не будете? – Вы меня не бросайте, голубчики! – прижал руку к груди Дмитрий Дмитриевич. – Вы меня не бросайте, круглого сироту! Оля громко засмеялась: – Сироту! – Товарищи! Что это такое, в самом деле! Надо же меня спросить, взмолилась Евгения Алексеевна. – А вдруг я не захочу. Игорь возмутился: – Мама! Ну, какая ты странная! Он же все рассказал. Нельзя же так относиться к человеку! – Верно, – подтвердил Дмитрий Дмитриевич. – Отношение к человеку должно быть чуткое! – Вот видишь? Мамочка, выходи за него, все равно вы давно сговорились. И по глазам видно. Ой, и хитрые! Дмитрий Дмитриевич пришел в крайний восторг: – Это же… гениальные дети! А я, дурень, боялся! История Евгении Алексеевны, конечно, не самая горестная. Встречаются и такие отцы, которые умеют не только бросить детей, но и ограбить их, перетащив на новое место отдельные соломинки семейного гнезда. Говорят, есть такие отцы, которые, оставив семью, умеют сохранить действительно благородные отношения с детьми, даже принимают участие в их воспитании, даже воспитывают из них правильных людей. Я верю, что это возможно, что это по силам человеку, но я таких не видел. Зато я встречал людей, которые умеют не поддаваться впечатлениям первых семейных недоразумений, способны пренебречь притягательной прелестью новой любви и сохранить в чистоте договор с женой, не придираясь к отдельным ее недостаткам, обнаруженным с таким запозданием. В этом случае и долг перед детьми выполняется более совершенно, и таких людей можно считать образцами. — 98 —
|