|
Алеша оглянулся вправо, влево. И вправо и влево расходились просторы России. Стена горизонтов как будто раздвинулась, Алеша ясно представил всю Россию, потому что он велик. В туманном городе раскатывался гул человеческих миллионов, перемешанный с набатом, и каждое слово Ленина было все-таки слышно ясно и отдельно. И Алеша слышал это слово, и стало досадно, что вдруг кто-то помешал ему. Родившийся в ночи, раздвинулся, разлился над горизонтом, раскатился за рекой уничтожающий, тяжелый и круглый грохот. Алеша вдруг понял, что это артиллерийский выстрел. Пораженный, он бросился вперед и сейчас же узнал в себе то привычное состояние, которое бывает перед разрывом. Разрыв зазвенел над городом, и вдруг оказалось, что в городе есть высокие, ярко-белые здания. Алеша побежал к своим. Ему навстречу зашумели встревоженные голоса, а за его спиной взорвалось новое эхо. Но Алеша уже не оглянулся. Он сдержанно-громко приказал: – Все по местам! Прекратить курение! Полный порядок, товарищи! Самое главное: никакой воли нервам! Кто-то ответил счастливым тенором: – Понимаем, товарищ Теплов. Алеша быстро подошел к солдатам первой роты. Из кружка собравшихся у ворот отделился Еремеев и побежал к нему навстречу: – Товарищ Теплов, стреляют! Еще грохот за городом. Еремеев остановился и задрал голову. Разрыв ударил в конце улицы. Еремеев перевел остановившееся лицо на Алешу. – Стреляют, говоришь? А я и не слышал… У ворот засмеялись. Еремеев не понял сначала, потом обрадовался, перекосил рот еще больше: – Да какое же они имеют право! А? Против народа – с пушкой, значит? – занимайте места, приготовьте винтовки. Товарищ Еремеев, порядок! – Да я понимаю, дорогой мой! Еремеев побежал бегом к своему месту. Алеша обернулся к городу, ждал. Больше выстрелов не было. В городе замолкли трамваи, перестали свистеть паровозы. Алеша глубоко вздохнул. Было на душе ясно и ослепительно чисто. Он на своем месте, вопросов никаких нет. 42Капитан прибежал первым и удачно налетел на Алешу. Он вынырнул из парка небывало стремительный и подвижный, даже нос его и усы уже не перевешивались вперед. Капитан схватил Алешу за борт шинели и захрипел: – Видите, у них артиллерия, видите? Он осмотрел линию опушки парка: – Ах ты, черт! Прекрасная позиция, но… нельзя же… ни одной пушки! А у них две. Одна старая, а другая, видно, только с завода. – Да вы откуда знаете? – Так слышно же! Неужели они по Костроме будут бить? Не может быть! – А помните, Михаил Антонович, вы говорили: артиллеристы стрелять не будут. Стреляют все-таки? — 446 —
|