Том 2. Марш тридцатого года

Романченко . Конечно, если нас не считать.

Воргунов . Довольно с тебя на сегодня крови…

Жученко . Все. Список постов будет объявлен завтра. Закрываю заседание.

Шум, группы расходятся.

Забегай (Шведову) . Я на пост снабжения, смотри ж…

Блюм . Значит, ко мне? Замечательно. Завтра же едем. И без победы не возвращаться. Значит как? Со щитом или под щитом.

Захаров . Не под щитом, а на щите.

Блюм . На щите, что это значит?

Захаров . Со щитом – значит с победой, на щите – значит убит. С победой или убитый.

Блюм . На щите нам как-то не подходит, правда, товарищ Забегай? Тогда скажем просто: со щитом или с двумя щитами.

Крейцер . Где же вы другой возьмете?

Блюм . Мало разве дураков? Нужно уметь. Будут же убитые какие-нибудь?

Крейцер . лишних щитов тоже не натаскивайте в коммуну. А то вот навезли калиброванной меди на три года. Куда это годится?

Блюм . Калиброванная медь? Первый раз слышу… Ах, да… (Уходит.)

Крейцер . Ну, до свидания, товарищи. Кого подвезти в город?

Троян . Нам нужно еще с ребятами посты наметить.

Все вышли. Остались Вальченко и Торская.

Торская . Что же, пора и нам. Бой кончен.

Вальченко . Мне не хочется никуда отсюда уходить, Надежда Николаевна.

Торская (подходит к нему. Положила руки на его плечи, смотрит в глаза) . Милый!

Вальченко вдруг обнимает ее и целует в глаза. В дверях Зырянский.

Торская . Ах… Алеша… Что? Без совета командиров? Алеша, а когда будет следующее заседание?

Зырянский . У вас всегда… совет командиров во вторую очередь.

Занавес

Честь

Часть 1

1

Город стоял на большой реке. По реке проходило неустанное деловое движение, и сам город был деловой, хлопотливый, запросто-кирпичный, без претензий. Через город давно прошла железная дорога от Москвы к югу, а от нее отделилась ветка куда-то далеко к западу. И на больших – в двадцать пять путей – товарных станциях, и на широких пристанях народ суетился, измазанный, потный, пахнущий смолой и маслом. И весь город был такой же: покрытый пылью и разными деловыми остатками. Даже воробьи порхали в городских скверах и над мостовыми с злободневным, практическим чириканьем, измазанные в масло, мазут и муку.

Построен город был давно, но не имел никакой истории. Ни сражений здесь не происходило, ни осад, и ни разу за триста лет жители не имели возможности проявить какое-либо геройство или гражданское мужество. И никто не родился в городе не из генералов, ни из писателей, ни из ученых, даже памятника поставить было некому: не только на площадях, но и на кладбищах ничего не было замечательного. Единственное место в городе, где ощущалось некоторое веяние истории, был городской парк, насаженный будто бы самим князем Потемкиным. Парк этот очень полюбили грачи.