|
Мой первоначальный интерес к psi был, вероятно, вызван мифами, народными сказками и сотнями различных научно-фантастических произведений, которые я прочитал еще ребенком. Однажды я познакомился с книгой, где описывались научные эксперименты в области ESP и хотя это была в целом скептическая книга, я был поражен тем, что в принципе изучать реальность фантастических историй можно научными методами. Позднее, когда я двадцать лет получал свое формальное образование, я удивился тому специфическому факту, что тема psi постоянно везде игнорировалась. Про psi даже нигде не упоминали. Казалось, что существуют какие-то скрытые соглашения среди преподавателей о том, что некоторые темы просто нельзя обсуждать. После окончания университета в штате Иллинойс, я попытался провести некоторые эксперименты по феномену psi с помощью одного профессора математики. Некоторые из проведенных экспериментов дали результаты, подвергающие сомнению установленные научные законы, но я вскоре узнал, что на этом поприще получить какие-нибудь фонды для продолжения исследований невозможно. Поэтому, по прагматическим причинам, я поступил на работу в институте Белла и стал заниматься рядовыми исследованиями. Это было приятное время, но я никогда не забывал о том, что за всей болтовней об «удивительных психических возможностях» находится гораздо более удивительный и захватывающий мир, чем его представляет госпоствующее научное мировоззрение. Хотя бы в принципе. В институте Белла я развлекался тем, что читал литературу по парапсихологии. Однажды я решил посмотреть, смогу ли я воспроизвести эффекты взаимодействия мысли и материи, о которых сообщил физик Гельмут Шмидт. Я написал ему и он любезно дал взаймы мне один из его генераторов случайных чисел. Около года я и мои коллеги экспериментировали с устройством Шмидта в институте Белла. После нескольких дюжин опытов с генератором случайных чисел, я убедился, что могу воспроизвести опыты, о которых писали Шмидт и другие. Но стать убежденным сторонником psi - очень непростая задача. Несмотря на мои ощущения, что научные теории описывают мир не полностью, потребовались целые годы для того, чтобы как-то согласовать мои научные знания, полученные в университете, с тем, что я видел в экспериментах. Я не представлял себе, как глубоко во мне сидят положения господствующего научного мировоззрения, пока не столкнулся лицом к лицу с фактами, которых «просто не может быть никогда». Я просто боялся думать о возможном значении феномена psi. Иногда диссонанс между принятыми теориями и результатами экспериментов был настолько силен, что я откладывал эксперименты и занимался менее опрометчивыми вещами, подобно игре на скрипке в музыкальной группе. Однажды я даже пожаловался моему другу на результаты экспериментов: «Я совершенно не могу представить себе , как это может быть!» — 277 —
|