Процесс тамплиеров

В четвертом вопросе речь шла о том, как следует поступить, если тамплиеры будут признаны невиновными. Автор ответов полагает, что вряд ли возможно признать невиновным того, «кто — беседуя или соприкасаясь как‑то иначе с членами ордена — был поражен заразой ереси» . Даже если против него нельзя найти ни одного свидетельского показания, даже если все свидетели мертвы или же упорно молчат, сами будучи замешаны в преступлениях, из этого отнюдь не следует, что его невиновность доказана, «поскольку против него всегда будут существовать подозрения <Presumptions — в старофрапцузском и средневековом праве это именно „подозрения“, т. е. как бы „презумпция виновности“.>, т. е. он всегда будет внушать ужас любому католику, ибо сам вид его оскорбителен и претит верующему». Совершенно ясно, что большая часть тамплиеров погрязла во грехе, и этого вполне достаточно, чтобы обвинить весь орден, особенно потому, что в грехах этих прежде всего повинны их предводители. Заключая свои ответы, их автор говорит, что «такой орден не может долее существовать, не сея опасность и смуту во всей церкви»69.

Итак, первоначальные признания тамплиеров суть истина, вступительные обеты ордена порочны, а в защите ордена нет никакой необходимости, поскольку не похоже, чтобы хоть кто‑то из тамплиеров остался совершенно безгрешным; но все это никак не доказывает, что следует отказаться от возбужденного против ордена судебного процесса. Упорные попытки четверых защитников привлечь внимание к нарушениям судебной процедуры отметались, ибо король действовал, исполняя свой христианский долг, как монарх и Божий помазанник, но отнюдь не как обвинитель или истец. Аргументы Рено де Провена и Пьера де Болоньи, таким образом, совершенно обесценивались. Тесная связь рассуждений автора ответов с аргументами тех, кто был выдвинут тамплиерами в качестве представителей защиты, также дает основания полагать, что документ этот действительно написан в начале 1310 г. Все попытки как‑то выяснить личность автора ответов представляют собой чистой воды гипотезы, но один возможный кандидат — это Жан де Пуйи, бывший клирик и магистр богословия, яростный противник привилегий, предоставленных и без того освобожденным от налогов орденам, включая орден тамплиеров и нищенствующие ордены. Этот человек был глубоко убежден в виновности тамплиеров и незадолго до Вселенского собора, состоявшегося во Вьене в 1312 г., отвечая на вопросы, посланные группой прелатов Парижскому университету, весьма сурово доказывал, что тамплиеры, отказавшиеся от своих первоначальных признаний, должны считаться упорствующими еретиками и безусловно заслуживают смертной казни. Их признания были получены законным путем, они отреклись от ереси и получили отпущение грехов, они были примирены с пер" ковью, и не считать их отказ от сооственных показании повторной ересью — все равно, что не признавать их раскаяния. Жан де Пуйи был, однако, в явном меньшинстве, выражая подобную точку зрения, ибо из остальных магистров, которых всего было 22 человека с ним вместе, он сумел убедить в собственной правоте лишь двоих. Остальные 19 сошлись во мнении, что отказавшихся от первоначальных признаний следует считать «нераскаявшимися» , что существенно отличает их от «повторно впавших в ересь» и позволяет выделить время для дальнейшего их убеждения70. По всей видимости, и мнение анонимного автора ответов, написанных в начале 1310 г., не во всем совпадало с мнением большинства богословов и правоведов, так что, скорее всего, их писал человек, чья точка зрения устраивала прежде всего французское правительство. Ни при одном другом правителе извращенная казуистика, с помощью которой Капетинги оправдывали укрепление и распространение своей власти, не была продемонстрирована так ярко, как во времена Филиппа Красивого.