|
"Немедленно привести все силы в боевую готовность... организовать повальные обыски, аресты среди буржуазии, офицерства... студенчества и чиновничества... обыскать и арестовать всех буржуа англичан и французов..." Постановление о "красном терроре" появилось в печати 5 сентября, а расстрелы в Петрограде начались уже 2 сентября. Выполнять эти решения должна была ПЧК во гдаве с Бокием. 6 сентября "Петроградская правда" опубликовала за подписью Бокия такое сообщение ВЧК: "...Правые эсеры убили Урицкого и тяжело ранили т. Ленина. В ответ на это ВЧК решила расстрелять целый ряд контрреволюционеров, которые и без того давно уже заслуживали смертную казнь. Расстреляно всего 512 контрреволюционеров и белогвардейцев, из них 10 правых эсеров... Мы заявляем, что, если правыми эсерами и белогвардейцами будет убит еще хоть один из советских работников, нижеперечисленные заложники будут расстреляны". Среди заложников были великие князья, бывшие министры Временного правительства, представители имущих слоев, генералы и офицеры. Трусливо-истеричный Зиновьев требовал от ПЧК еще больших оборотов "расстрельной машины". На этой почве и произошел окончательный разрыв Бокия с Зиновьевым, стоявшим за уличные расправы без суда и следствия. "Знает ли товарищ Зиновьев, к чему приведет такое, с позволения сказать, "правосудие"? - спрашивал Бокий. - Это приведет к бойне! Начнется бесчинство". Члены президиума поддержали председателя ПЧК. Этого Зиновьев уже не мог простить. Он начал добиваться смещения Бокия. Е. Д. Стасова пишет в своих воспоминаниях: "Глеб Иванович догадывался, чем это вызвано, но не мог поверить, взять в толк, что партийный товарищ станет использовать свою должность для сведения личных счетов". Е. Д. Стасова просила председателя ВЦИК Я. М. Свердлова перевести Бокия на работу в Москву. Однако Свердлов направил его агентом ЦК РКП(б) в — 197 —
|