|
товарищей, но и... увидели там тех, кто после битвы находился в добром здравии' На призрачном коне скакал призрак живого и здравствующего в тот момент принца Руперта... Это историческое свидетельство как нельзя лучше отрицает версию "неуспокоенных душ". Как правило, "битвы призраков" - это нечто, жестко связанное с определенным местом. Такое постоянство свидетельствует либо о сильнейшей привязанности к нему при жизни, либо об испытанных там очень ярких, мучительных или крайне болезненных чувствах. А они возникают прежде всего там, где человека настигла насильственная смерть. Мощнейший сгусток выброшенной в таком месте психической энергии не может просто уйти в никуда. Вероятно, он запечатлевается во времени и пространстве, чтобы при определенных обстоятельствах стать снова зримым для будущих свидетелей. Мы сами, а с нами еще 20 человек были участниками подобного события. ...Очень ранним июльским утром 1981 года на маленьком мысу, глубоко врезавшемся в Днепр с одной стороны и отрезанном от "материка" грядой холмов с другой, коротала ночь у костра группа туристов. Местная милиция предупредила нас, что район не безопасен, так как несколько дней назад в нем появились два сбежавших из тюрьмы преступника и ими неподалеку уже совершено убийство. Поэтому мы были начеку. Крохотный полуостров казался наиболее безопасным местом для лагеря, так как подобраться к нему можно было только с воды и наши караульные услышали бы лаже самый тихий всплеск весла, а единственная тропинка на "материк" бдительно охранялась. Судя по всему, в местах этих очень давно никого не бывало. Да и что там было делать? - ровное место, практически без деревьев, поросшее травой, а у берега камышом. И только в центре полуострова стояли развалины стен - все, что осталось от довоенного кирпичного заводика. В ту памятную ночь первыми дали сигнал тревоги две собаки - наши товарищи по походу. Мирно дремавшие у наших ног, они, как по команде, одновременно взорвались лаем. Все вскочили на ноги и увидели, что наши верные спутники, вздыбив шерсть и грозно рыча, смотрят в направлении развалин. А там... По верхней кромке стен шла женщина. На шее се развевался голубой шарф, и сама она казалась призрачно-голубой в предутреннем тумане. Наши попытки заставить собак тронуться с места ни к чему не привели. Рыча и повизгивая, они упирались с силой, сравнимой с упорством ошалевшей на краю обрыва лошади... И тогда мы решились. Отрядив восемь смельчаков, вооружившихся кольями, мы отправили их к развалинам. Собаки с ними не пошли. — 132 —
|