|
Уже Аристотель в IV веке до н. э. сообщает об островах в океане по ту сторону Геркулесовых столбов. Вполне вероятно, сообщения древних и античных авторов покоились на сведениях об открытии Мадейры, Канарских и, может быть, Азорских островов. Как видно из книги ирландского монаха Дикуила (VIII— IX века), в монастырях читали сочинения древних авторов, отыскивая указания о далеких Счастливых островах. Остров Брандана «путешествует» по средневековым картам: на венецианском портулане (компасной карте) 1367 года он — на месте Мадейры, а на глобусе Бехайма — западнее островов Зеленого Мыса. Еще одной загадочной точке на карте — Земле Бразил — повезло больше: она не исчезла с карт, как остров Брандана, а блуждала до начала XVI века, пока не превратилась в восточную часть Южноамериканского материка. Кстати, когда Педру Кабрал открыл Бразилию в 1500 году, он назвал ее Санта‑Круш, и это название было признано повсеместно европейскими картографами в XVI веке. Но только не французскими! Они всегда называли ее именем Бразил. Это слово издавна применялось в описаниях ценных пород красного дерева. И именно так называли открытые задолго до португальцев земли в океане дьеппские купцы. (Еще один шаг к Колумбу.) А были и остров Семи городов, и Ангилия. Эти миражи сыграли свою роль в истории географических открытий. Они казались Колумбу при составлении его проекта надежными этапами на пути к западу. А может, и не такие уж и миражи? Ведь привели же испанцев в XVI веке во внутренние районы Северной Америки именно поиски легендарных Семи городов… Еще один поразительный момент. В десятилетия, предшествовавшие плаваниям Колумба, географические воззрения претерпели серьезные изменения, произошел как бы переход от правильных взглядов к неправильным. На картах наблюдаются удивительные превращения. Страны Восточной и Юго‑Восточной Азии непомерно разрастаются, и их перемещают все дальше к востоку, то есть к берегам Западной Европы. Появляются несуществующие реки, горы, озера, фантастические страны. Картографы основывались на практических данных — такой вывод напрашивается сам собой, он покоится на истории картографии — науки, неразрывно связанной с практикой и базирующейся на накопленном опыте. Причины ломки старых воззрений, считают некоторые исследователи, заключаются в целом ряде каких‑то сообщений путешественников. Причем не одного, а многих. Картографов информировали о землях на западе, и они, приписывая их Азии, рисовали на своих портуланах. «Индии» становятся ближе — 239 —
|