|
Ехал он как-то раз по Амшаре через лес поздно ночью на лошади верхом. Заблудился, потерял ориентацию, не знает, в какую сторону ехать. Вдруг из-за деревьев появился красивый жеребенок. Лошадь, на которой сидел Егор Никитич, сама тут же стронулась с места и неторопливо пошла за жеребенком. А тот начал уводить ее за собой все дальше и дальше в лес. Егор Никитич подумал, что жеребенок, может быть, выведет его на дорогу. А жеребенок все идет да идет сквозь лесную чащу. И дороги что-то нигде не видно. Старик осерчал и крикнул со злости: - Эй, ты! Слушай, куда ты меня ведешь?! А жеребенок обернулся и повторил, как эхо: - Слушай, куда ты меня ведешь? Старика чуть удар не хватил от этого. Глаза полезли на лоб в изумлении и ужасе. Остановил он свою лошадь, развернул ее на сто восемьдесят градусов и, икая от страха, поскакал по лесу прочь от заговорившего "жеребенка", вернее, от форменной нечистой силы, принявшей, как понял старик, жеребячий облик... А в первой половине января 1970 года случилось на Амшаре происшествие, участниками которого стали два местных тракториста. Вот рассказ одного из них: - Около двух часов ночи мы с товарищем ехали на гусеничном тракторе ДТ-75. Трактор был новенький с иголочки, мы только что получили его и вот в спешном порядке перегоняли в свою родную деревню, чтобы с утра пораньше он стоял на нашей МТС. Нужно было проехать всего около семидесяти километров. Путь проходил через Амшару. Лютая зима. Тридцатиградусный мороз. Светила на небе луна, и было довольно светло. Кроме того, у трактора горел передний и задний свет. Мы только что переехали узкоколейку и тут вдруг услышали голос. Он прозвучал совершенно отчетливо, хотя за громким шумом мотора трактора мы даже самих себя не слышали. Кто-то низким голосом произнес: - Ребята, подвезите! Очень удивленные, мы осмотрелись и приметили метрах в двадцати впереди справа по движению "старуху". Одета она была не по сезону легко - и это при том, что на дворе стоял, повторяю, тридцатиградусный мороз. На ней было что-то вроде легкого белого платья, конусом спускавшегося от плеч до самого снега, так что ног не было видно. Ни волос, ни головного убора мы не заметили. Ну совершенно лысая "старуха"! Особенно сильно приковали наше внимание ее глаза - зеленые, светящиеся, как лампочки, немигающие. Не успели мы перевести дух, как она уже подскочила к трактору. Передвигалась "старуха" очень странно: она не шла, а как бы плыла по воздуху над снегом. В свете фар нашего трактора было ясно видно - позади "старухи" не оставались на снегу отпечатки подошв ее ног. — 189 —
|