|
Ганге, не выказав никакого страха, чего трудно было ожидать от трехлетнего малыша, никогда прежде не видевшего эту реку. К изучению этого дела Ян Стивенсон приступил в 1961 году, пополнив и без того богатую документацию, оставленную умершим Сахэем. В 1973 году Cin- венсон несколько раз опросил Джагдиша Чандру, его братьев и мать, а также дочерей Бабу Панди. Доктор посетил дома, в которых жили оба семейства, дабы проверить утверждения, попавшие в опубликованный отчет Сахэя. Благодаря дотошности Сахэя Стивенсон мало что смог добавить к уже известному. Он выяснил, каким образом прежняя жизнь Джагдиша Чандры повлияла впоследствии на его детство. Самым ярким примером такого влияния стала склонность Чандры к образу жизни и обычаям браминов (в особенности в еде и одежде), совершенно не свойственным его собственной семье. Джагдиш Чандра надолго сохранил !T'H- страстие к автомобилям, которое он объясняет- тем, что Джая Гопала, ребенка весьма избалованного, часто катали на машине. Х Поначалу семейство Панди относилось к Джагдишу Чандре с прохладцей. Очевидно, наряду с проверенными утверждениями Чандра сделал несколько заявлений, выставивших его "бывшего" отца в весьма невыгодном свете. Из них ясно, что Бабуджи был пандой-брамином, помогавшим паломникам совершать омовение в священных водах Ганга. Бабу Панди не только нанял отряд головорезов, вымогавших у паломников "пожертвования", но и, по утверждению Чандры, однажды убил и ограбил паломника. Правда, после смерти Бабу Панди остальные члены семьи приняли Джагдиша Чандру, и он в течение многих лет часто навещал их. Поскольку Сахэй тотчас во всех подробностях 06- , народовал заявления своего сына, не сделав даже по- пытки проверить их, Стивенсон решил, что о розыгрыше не может быть и речи. Сахэй был известным адвокатом, плутовство ничего ему не дало бы, а могло лишь повредить, если учесть интерес к делу газетчиков и публики. Все, кто знал Сахэя, утверждали, что он был выдающимся человеком и лишь научная любознательность побуждала его заниматься — 135 —
|