Боги были астронавтами

Кто бы не «вострепетал» при виде такого зрелища?

Окружать границей зону святости было, вообще-то, ни к чему. Наконец-то упрямый народ, кажется, понял, что Бог Израиля обладает всей полнотой могучей власти, что это настоящий Бог и что слово Моисея имеет абсолютно законную силу. Однако опять это понимание длилось очень недолго. Моисей вступил во мрак, «где Бог», и получил от Него Десять Заповедей. Все мы в свое время знакомимся с ними. Эти удивительные правила совместной жизни людей были бы приемлемы и полезны для всех форм разумной жизни во Вселенной. Основание для разночтений дают, собственно говоря, лишь две первые заповеди. Вот они.

«Да не будет у тебя других богов пред лицом Моим» (Исх 20:3).

Нужна ли эта заповедь? Разве есть еще и другие боги? Конечно, в доисторические времена народы почитали разных богов, олицетворявших силы природы, — например, бога Солнца, Луны, звезд и т. д. Тогда люди молились и идолам, которых сами придумывали и изображения которых сами же и делали. Но боги, спускавшиеся к людям с небес, — разве были они у тех народов (боги, которых можно назвать еврейским словом «Элохим»)? Кто, кроме Бога израильтян, спускался к людям? Во Второй книге Царств (гл. 17–21) названы различные боги, почитаемые в то время «другими народами». И в Пятой книге Моисеевой полным-полно примеров жестокого истребления народов, предпочитавших «других богов». Бог, запечатленный в книгах Ветхого Завета, не терпел никаких соперников. Он со всей определенностью повелел не делать никаких изображений Бога: «Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли» (Исх 20:4).

Таким образом, запрещалось изображать его самого. Впрочем, это все равно было невозможно, потому что люди никогда не видели воочию своего ревнивого Бога. Правда, несколько раз им все же удавалось стать свидетелями «Величия Господа» и поразиться чему-то, что сияло, дымилось, громыхало, вздымало тучи песка, — в общем, очень и очень грозному зрелищу. Но Бог Старого Завета хотел, чтобы люди и этого не изображали. Почему же? Разве не были бы полезны для божественной мистики изображения этих загадочных, таинственных и жутких явлений? Или Господь боялся, что люди далекого будущего станут отождествлять такого рода картины с какими-то техническими уловками?

Этого мы не знаем, поскольку в конечном счете все зависит от интерпретации, истолкования или же от того, что и как воспринимали люди в те давние времена. Описанные в Ветхом Завете картины дают сегодня вполне ясное представление о том, что тогда происходило. Однако именно это и знал бы вездесущий Бог, коль скоро одним из неотъемлемых свойств Всевышнего является его вневременность.