|
Идеализм, хотя и считает сознание первичной реальностью, и, следовательно, придает значение субъективному, ментальному опыту, не предполагает, что сознание — это ум. (Берегитесь возможной семантической путаницы: сознание (англ. consciousness ) — сравнительно новое слово в английском языке. Нередко для обозначения сознания, особенно в более старой литературе, используется слово(англ. mind). В этой книге различие между умом и сознанием необходимо и важно.)[18] Вместо этого, идеализм утверждает, что и материальные объекты (например, шар), и ментальные объекты (например, мысль о шаре) — это объекты сознания. Кроме того, в опыте имеется субъект — переживающий. Какова природа этого переживающего? В монистическом идеализме этот вопрос имеет первостепенное значение. Согласно монистическому идеализму, сознание субъекта в субъект-объектном опыте — это то же сознание, которое представляет собой основу всего бытия. Следовательно, сознание едино. Есть только одно сознание-субъект, и мы и есть это сознание. «Ты есть То» — говорится в священных книгах индуизма, известных как Упанишады. Почему же тогда мы в своем повседневном опыте кажемся себе такими отдельными? Как настаивают мистики, эта отдельность — иллюзия. Если мы медитируем на подлинной природе нашей самости, то обнаруживаем — как обнаруживали мистики всех времен и народов, — что за всем разнообразием есть только одно сознание. У этого одного сознания-субъекта-самости много имен. Индуисты называют его атман; христиане называют его Святой Дух, или в квакерском христианстве, внутренний свет. Как бы его ни называли, все соглашаются с тем, что переживание этого одного сознания имеет неоценимое значение. Буддийские мистики часто называют сознание вне человека не-самостью, что ведет к потенциальному ошибочному мнению, что они, возможно, полностью отрицают сознание. Будда так разъяснял это неправильное представление: «Существует Нерожденное, Безначальное, Несотворенное, Бесформенное. Если бы не было этого Нерожденного, Безначального, Несотворенного, Бесформенного, было бы невозможно спасение из мира рожденного, имеющего начало, сотворенного, имеющего форму». Таким образом, мистики — это те люди, которые свидетельствуют об этой фундаментальной реальности единства в разнообразии. Сравнение мистических текстов разных культур и духовных традиций говорит об универсальности мистического опыта единства. Европейский мистик XV в. Катерина Адорна из Генуи просто и прекрасно формулировала свое знание: «Мое существо есть Бог, не в силу простого соучастия, а в силу подлинного преобразования моего существа». — 44 —
|