Нужная вещь

– Какой прекрасный вид! - сказал Эл.

И услышал ответ Слейтона:

– Уверен, что так оно и есть.

На самом деле большая часть восточного побережья и океана была затянута облачной пеленой. Он смог рассмотреть Мыс, западный берег Флориды… Озеро Окичоби… Он был так высоко, и казалось, что его уносит от Флориды очень медленно… Инверторы и гироскопы стонали, вентиляторы гудели, камеры жужжали… Он попытался отыскать Кубу. Куба это или нет? Отсюда, сверху, через облака… Все было черно-белым, и повсюду были облака… Вот остров Бимини, а это отмели вокруг него. Это он видел. Но всe было таким маленьким! Насколько же все выглядело крупнее и отчетливее в тренажере «Альфа», когда им показывали на экране фотографии… Реальную картину нельзя было даже сравнить. Она была нереалистичной. Он видел только серый океан, светло-серые берега и темно-серую растительность… Вот Багамские острова: Большая Багама, Абако… или нет? Бледно-серые облака, серая вода, бледно-серые берега… сплошной серый цвет. Но у него не было времени забавляться. Его ждала длинная карта контрольных проверок. А еще он должен был попробовать проконтролировать вращение, рыскание и тангаж. До сих пор это производилось автоматически. Он переключился на ручное управление и попробовал поработать ручным регулятором.

– Переключаюсь на ручной тангаж, - сказал он в микрофон.

И капсула качнулась носом вверх, а потом вниз.

– Тангаж в порядке, - сказал Эл. - Перехожу на ручное рыскание.

Все это, казалось, он произносил уже сотню, тысячу раз раньше, в процедурном тренажере. И капсула покачалась из стороны в сторону - он испытывал это тысячу раз на тренажере «Альфа». Только звук был другой. Каждый раз, когда он поворачивал рычаги ручного контроля, из капсулы вырывались струи перекиси водорода. Он знал об этом, потому что капсула покачивалась, вращалась и рыскала, как и полагалось, - но не слышал звука вырывающихся струй. На тренажере «Альфа» он всегда их слышал. Но в действительности все оказалось вовсе не так реалистично. Капсула покачивалась и рыскала, как и «Альфа»… никакой разницы… но он не слышал звука струй перекиси водорода из-за жужжания, гудения и свистения инверторов, вентиляторов и гироскопов… звуков маленькой кухни.

Прежде чем Шепард понял это, полет практически завершился. Пришло время подготовиться к вхождению в атмосферу. Он спускался по дуге, как минометный снаряд… На земле начали обратный отсчет перед пуском тормозных двигателей, которые должны были замедлить движение капсулы при прохождении через атмосферу. В этом полете тормозные двигатели не играли никакой роли, потому что капсула в любом случае рухнула бы вниз, как пушечное ядро, но они были важны для орбитальных полетов, и Шепарду предстояло их испытать. Тормозные двигатели запустились автоматически. Ему не пришлось даже пошевелить пальцем. Раздался еще один приглушенный звук пуска ракеты, совсем не громкий… Маленькая кухня продолжала гудеть и свистеть… Он по-прежнему опускался на Флориду. От пуска тормозных двигателей Шепарда вдавило в спинку кресла с силой примерно 5 g. Это оказалось более неожиданным, чем перепад от шести g до нуля при подъеме. Да, парень, это тебе не центрифуга. Сидящего в центрифуге в этот момент резко дергало. А в следующее мгновение Шепард снова оказался в невесомости - вернее, знал, что так должно быть. Тормозные двигатели замедлили движение капсулы, и вскоре уровень g стал нарастать. Нарастал он, конечно, постепенно, а Эл точно знал интервалы… В этот момент должно было сработать взрывное устройство, чтобы освободиться от приспособлений, удерживающих тормозную установку. Эл услышал негромкие взрывы снаружи, а затем увидел, как одно из устройств пролетело мимо. Капсула начала было поворачиваться, но тут же автоматически восстановила положение. Теперь, во время спуска, Элу полагалось поупражняться в контролировании углового положения капсулы. Он покачал ее туда-сюда, словно сиденье на «чертовом колесе»… Проклятье! Приборы показывали, что уровень перегрузок постепенно нарастал… Полтора g… Выходит, у него осталось примерно сорок пять секунд, чтобы проверить звезды. Он должен был посмотреть на звезды и на горизонт и понять, может ли он сосредоточиться на конкретных созвездиях. В будущем это могло пригодиться для космической навигации. Но главное заключалось в том, что миллионы людей знали: первый американец находится в космосе, по соседству со звездами… Они все хотели знать, как выглядят звезды при взгляде из атмосферы. Предполагалось, что при взгляде сверху звезды не должны мерцать. Это должны быть просто маленькие светящиеся шарики в черном космосе… Правда, космос был не черным, а синим… Звезды, парень! Он стал смотреть в люки, пытаясь разглядеть звезды… Но не увидел ни одной проклятой звезды. Когда капсула покачивалась или поворачивалась в одну сторону, в глаза Элу били вспышки солнечного света. Если она покачивалась или поворачивалась в другую сторону, он все равно ничего не видел. Свет внутри капсулы был слишком ярким. Все, что он мог разглядеть, - это синее небо. Он не видел даже горизонта. Ожидалось, что при взгляде из атмосферы на горизонте будут видны разноцветные полосы. Но Элу не удавалось увидеть их через люки. Он мог бы разглядеть их через перископ, но тот показывал черно-белый фильм.