|
Но все это путешествие к тому, что есть, начинается в безначальном начале: мы начинаем с простого распознания и признания того, что всегда уже есть. («Если вы понимаете это, то пребывайте в том, что понимает, и именно это и есть Дух. Если вы не понимаете этого, тогда пребывайте в том, что не понимает, и как раз это и есть Дух».) Мы позволяем возникать этому распознанию непреходящего осознания — мягко, случайным образом, самопроизвольно и днем, и ночью. Это простое, непреходящее осознание вовсе не трудно обрести — его невозможно избежать, и мы просто замечаем это. Мы делаем это мягко, не нарочито и спонтанно и днем, и ночью. Довольно скоро это распознание начнет само по себе, своими внутренними силами прорастать через все три состояния бодрствования, сновидений и глубокого сна, затмевая препятствия, скрывающие его природу, пока это простое, непреходящее осознание не заявит о себе с нерушимым постоянством, вопреки всем изменениям состояния, всем изменениям пространства и времени, после чего пространство и время теряют всякий смысл, открываясь как то, что они представляют собой на самом деле — сияющие покровы лучезарной Пустоты, каковой теперь являешься только ты — и ты без чувств погрузишься в эту Красоту, и умрешь в эту Истину, и растворишься в этом Благе, и не останется никого, кто бы мог засвидетельствовать страх, всерьез воспринимать слезы, изобретать беспокойство, отрицать Божественное, которое только одно и есть, было и всегда будет. И когда-нибудь холодной и прозрачной ночью луна осветит притихшую в ожидании Землю, просто, чтобы напомнить всем оставшимся и отставшим, что все это игра. Лунный свет воспламенит сны в их спящих сердцах, и страстное желание пробудиться шевельнется в глубине этой беспокойной ночи, и вас снова потянет отвечать на эти жалобные молитвы, и вы окажетесь прямо здесь, прямо сейчас, недоумевая, что бы это значило на самом деле — пока вспышка понимания не пробежит по вашему лицу, и все будет кончено. Тогда вы возникнете, как сама луна, и будете напевать эти сны в своем собственном сердце; и вы возникнете, как сама Земля, и будете славить всех ее благословенных обитателей; и вы возникнете, как само Солнце, бесконечно сияющее и слишком очевидное, чтобы его увидеть; и в этом Одном Вкусе первичной чистоты, без начала и без конца, без входа и выхода, без рождения и смерти, все это радикально сбывается; и шум поющего водопада где-то вдалеке — это все, что остается, чтобы рассказывать эту историю поздно этой ясной холодной ночью, так прекрасно омытой в лунном свете, только так, и снова только так. — 264 —
|