|
Это, по большей части, оставляло религию в руках консерваторов. Таким образом, мы и по сей день несем на себе бремя двух тяжело вооруженных лагерей, каждый из которых абсолютно не доверяет другому. В одном лагере мы имеем либералов, которые выступают за индивидуальные права и свободы против тирании коллектива, и которые по этой причине питают глубокое подозрение к любому и всем религиозным движениям именно из-за того, что последние всегда готовы навязывать свои убеждения другим и учить вас тому, что вы должны делать, чтобы спасти свою душу. Просвещенный либерализм исторически возник, чтобы сражаться с такой религиозной тиранией, и в глубине души он питает глубокое недоверие (порой переходящее в ненависть) ко всему религиозному и духовному, ко всему, что хотя бы отдаленно связано с божественным. Поэтому либералы всегда были склонны заменять спасение Богом спасением экономикой. Истинное освобождение и свободу можно найти не в какой-то утопической посмертной жизни (или в любом другом опиуме для народа), но в реальных доходах на реальной земле, исходя из материальной и экономической необходимости. «Либеральное» зачастую было синонимом «прогрессивного» именно потому, что прогресс в реальных социальных условиях — экономические, материальные и политические свободы — определял саму суть либерализма. На место коллективной тирании либерализм поставил то, что мы могли бы назвать «универсальным индивидуализмом» — призыв к тому, что со всеми людьми, независимо от расы, пола, цвета кожи или убеждений, следует обращаться справедливо, честно и с равными правами на правосудие. Освобождение личности от коллективной тирании ради движения к экономической и политической свободе — один из самых громких лозунгов либерализма. Следует признать, что такой либерализм, безусловно, дал много хорошего. Однако, отрицательная сторона всего этого заключалась в том, что слишком часто религиозная тирания просто сменялась экономической тиранией, и Бога Папы сменял Бог всемогущего доллара. Бог больше не мог подавлять вашу душу — но ее могла подавлять фабрика. Ваши взаимоотношения с Божественным перестали быть самым главным в жизни — их сменили заботы о собственных доходах. Таким образом, даже посреди материального изобилия ваша душа могла медленно умирать от голода. В другом лагере мы видим консерваторов, которые более привержены гражданской гуманистической традиции, ставящей сущность мужчин и женщин в зависимость от коллективных стандартов и ценностей, в том числе, исключительно религиозных ценностей. В большинстве форм консерватизма республиканское и религиозное течения настолько глубоко переплелись, что даже когда консерваторы громогласно выступают за индивидуальные права и за «свободу от правительства», они делают это лишь в том случае, если эти «свободы» соответствуют их религиозным догмам. — 14 —
|