|
САН: Вы называете Космос «структурой, которая соединяет» все сферы бытия. Это напоминает мне о книге Грегори Бейтсона «Ум и Природа: «Необходимое единство». Как эти современные движения а-ля «Новый Век» в общественных науках влияют на вашу мысль? К.У.: Должен сказать, не слишком. Я не считаю Бейтсона очень полезным теоретиком, хотя знаю многих умных людей, которые так считают. Но книгу, которую вы упомянули, я бы назвал классической книгой «флатландии», написанной монологическим, одномерным языком «оно», по правде сказать, не слишком хорошим. Но это только мое личное мнение. САН: Думаете ли вы, что Фуко, Деррида и другие обращались к вопросам, которые уже были как-то сформулированы азиатскими абсолютистами? Или их постструктуралистские подходы были совершенно новыми? К.У.: Постструктуралистские подходы были и более новыми, и гораздо менее глубокими. Великие восточные традиции, по существу, представляют собой глубокие методы преобразования, освобождения, избавления в радикальной Пустоте. У постструктуралистов ничего этого нет; они предлагают просто новые методы трансляции, а не трансформации. Они представляют собой интересный поворот в относительной истине, а не йогу абсолютной истины. Но в рамках относительной истины у постструктурализма есть определенное сходство с относительными аспектами некоторых восточных традиций, например, моноосновность, контекстуальность истины, непостоянный характер означения, относительность смысла и так далее. Это интересные и важные аналогии, и я стараюсь принимать их во внимание, но все они совершенно вторичны по отношению к реальной проблеме, каковой являются мокша, кеншо, сатори, ригпа, йеше, шикан-таза: ничего из этого вы не найдете у Фуко, Дерриды, Лиотара и компании. САН: Играет ли космологическая мысль тибетского буддизма какую-либо особую роль в развитии вашей философии? Иногда она напоминает апокалиптические подходы школы Калачакра. К.У.: Ваджраяна почти во всех ее формах всегда была очень важна для меня лично и, конечно, для общего мировоззрения, которое я обрисовал. Калачакра, как и аннутаратантра, очень глубока; то же относится к учениям Ати, семде, лонгде и упадеша. Но в действительности я чувствую огромную симпатию ко всем школам. САН: Вы хотите соединить Фрейда и Будду, или, как вы их называете, «глубинную психологию» и «высотную психологию». Почему это необходимо? Считаете ли вы, что без такого объединения обе системы неполны? К.У.: Ну, я полагаю, что все неполно, поскольку Космос продолжает развиваться. Возникают новые истины, развертываются новые откровения, появляются новые Будды, этому нет конца, ведь так? Фрейд и Будда — это только два примера некоторых очень важных истин, которые могут выиграть от взаимного диалога. Пустота не зависит ни от одной из них; но проявленный мир велик, в нем достаточно места для обоих этих первооткрывателей. И, да, я полагаю, что они могут помочь путям друг друга идти быстрее. — 285 —
|