Проект Атман.Трансперсональный взгляд на человеческое развитие

166Глава 13

смерти есть только две вещи, которые можно с ним сделать. Ины­ми словами, у людей перед лицом смерти, перед лицом Танатоса, есть две возможности выбора: можно отрицать и вытеснять его или трансцендировать его в сверхсознательном «Всем». Коль скоро человек держится за ощущение своей отдельной самости, он дол­жен вытеснить смерть и ужас перед ней. А чтобы трансцендиро­вать смертельный ужас, ему следует трансцендировать самость. Отдельная самость ничего не может поделать, чтобы на самом деле избавиться от ужаса перед смертью, ибо она и есть этот ужас, — они вместе вступают в существование и исчезают тоже только вме­сте. Единственное, что можно сделать со смертью, ?— это отрицать ее, вытеснять, смягчать или как-то иначе скрывать. Только в сверх­сознательном Всем, в действительной трансценденции, ужас перед смертью будет вырван с корнем, потому что отдельная самость там искореняется тоже. Но до того времени, как сказал Беккер, «имен­но сознание смерти, а вовсе не сексуальность, является первичным вытеснением» [25].

Ужас смерти, реакция против Танатоса. Но какова же в точно­сти природа этого Танатоса? Что он означает в предельном смыс­ле? Может быть, мы сумеем дать на это простой ответ.

Мы видели, что нигде нет никаких радикально отдельных сущ­ностей, что граница между субъектом и объектом, в конечном сче­те, иллюзорна. Следовательно, эту границу между самостью и дру­гим приходится постоянно воссоздавать в каждый текущий мо­мент — по той простой причине, что она вообще не является ре­альной. В то же время, простая сила реальности, «тяга» Целого, в каждое мгновение пытается прорвать эту границу. И этой силой является Танатос. Пока индивид постоянно воссоздает свои иллю­зорные границы, реальность столь же постоянно устраивает заго­вор, чтобы их разрушать.

Таков Танатос, и его действительным значением является трансценденция. Танатос -— вовсе не сила, пытающаяся низвести жизнь до неорганической материи (такова, как мы еще увидим, си­ла «инволюции»), не навязывание повторяемости, не гомеостати-ческий принцип и не желание самоубийства. Танатос есть сила шуньяты — сила и побуждение к трансцендированию иллюзорных границ, — но для самости, которая не хочет или не может отка­заться от них (на любом уровне), он выглядит как угроза букваль­ной смерти и физической смертности.

Проект Ат.ман

167

Дело в том, что всюду, где есть границы, Танатос глубочайшей Природы человека в каждое мгновение действует так, чтобы уб­рать эту границу или принести ее в жертву. Пока есть граница, есть и Танатос. И индивидуум либо подчинится Танатосу, жертво­приношению и трансценденции, либо должен будет найти что-то еще, что можно сделать с этим желанием смерти, влечением к самопожертвованию. Как я попытался доказать в книге «Вверх от рая» [427], все, что есть гнусного в человеческих делах, что харак­теризует человека, как самого коварного из зверей, позорит его, как массового убийцу и мучителя, проходит под рубрикой подме­ны жертвоприношения. Это прекрасно объясняет формулировка Отто Ранка, подытоживающая все, что мы могли бы сказать по данному поводу: «Страх смерти «эго» ослабляется убийством другого, принесением в жертву другого; ценой смерти другого покупается свобода от наказания умиранием, от убийства тебя са­мого» [25]. Фрейд сказал: «Желание убивать заменяет желание умереть», а Беккер подытожил это как «жертвоприношение тела другого в качестве выкупа за собственную смерть» [26].