|
Хьюберт Дрейфус (Dreyfus, 1982) привлекает внимание к родственному затруднению в проекте ИИ по созданию полной вычислительной науки разума. Вместе с Виттгенштейном (1953) и Хай-деггером (1927) мы можем понимать формальные замкнутые системы — допускающие алгоритмическое представление — как абстракции из обычного языка и нашего повседневного опыта мира. И значит проблема состоит в том, что эти последние не поддаются вычислению или замыканию в' формальную систему. Дрейфус вторит идеям Виттгенштейна об обычном языке,3 Хайдеггера — о Dasein, Баарса — об импликативном «контексте» текущего осознания, родственным представлениям Сирля (1992) о «подоплеке» и тому, что говорил Шютц (Schutz, 1962) о неизбежно имплицитном, не подвергаемом сомнению «здравом смысле», который непрерывно реорганизует себя с точки зрения требований текущей ситуации. Мы не можем в явном виде сформулировать такую подоплеку, а если попытаемся, то получим нечто вроде Dasein Хайдеггера — «правило» которого состоит в экзистенциальной открытости миру. Подразумеваемый здравый смысл невозможно полностью определить, поскольку приближение к такого рода формальной вычисли-Мости должно сразу же создавать у самосоотносительного, само- 114 Сознание, мозг и организм описывающего, символизирующего существа новую подразумеваемую подоплеку понимания. Совершенно неясно, как с такого рода непрерывной реорганизацией могли бы справиться и недавно предложенные модели интерактивного, нерепрезентативного искусственного интеллекта (Preston, 1993). Как подчеркивают Дрейфус и Сирль, трудно представить подобную непрерывную перестройку контекста в качестве части любой вычислительной системы, тем самым не утратив самую сильную сторону формальных или экспертных систем, состоящую в их способности к поразительно сложным алгоритмам, основывающимся на правилах. Сознание — это нечто «о» «мире» и «в» «мире». Сознание должно быть столь же открытым, как его первичная перцептуаль-ная осведомленность об этом мире и, в нас, диалогическая самоотнесенность, которая реорганизует такую непосредственную чувствительность. Мы ошибались бы, если бы вместе с Лэшли (Lashley, 1960) искали в любой феноменологии свидетельства бессознательных функций, синтезируемых в текущем осознании. Скорее, восприятие и окружающая среда, которую оно «воспринимает», лучше всего способны рассказать о самосоотносительном сознании, как «оборачивающемся назад» на это восприятие и реорганизующем его. Джеймс Гибсон и экологический строй*: примат восприятия Объемлющий зрительный ряд Гибсона — 80 —
|