|
Для того чтобы читатель лучше понял связь между этими двумя фантазиями, хочу отметить, что у пациентки был брат двумя годами старше ее, которому она очень завидовала из-за его большого пениса. Она думала, что девушка не способна получить такое же большое наслаждение, как парень, и поэтому желала избавиться от своих женских гениталий и получить мужские. Этим способом, как ей казалось, она смогла бы избавиться от многих страхов. В действительности она стремилась к высшим оргазмическим ощущениям. Она думала, что эти ощущения в желаемой степени могли быть достигнуты только с помощью мужских гениталий. Чувства, которыми она привыкла выражать свое стремление к смерти, были теми же самыми, которые она испытывала непосредственно при оргазмических ощущениях. Оргазм и смерть представлялись как дезинтеграция, потеря себя, расплавление; при одних условиях эти ощущения могли стать объектом глубочайших влечений; при других - причиной более интенсивного страха. Эта ассоциация идеи оргазма с идеей смерти универсальна. На основе этих типичных клинических примеров мы приходим к следующему заключению: стремление после небытия, нирваны, смерти идентично со стремлением к определенному состоянию после оргазма, т. е. наиболее существенным переживанием живого организма. Таким образом, идея смерти, происходящая из актуального отречения организма, не существует и не может существовать, потому что идея может отражать только то, что уже было пережито. Однако еще никто не переживал свою собственную смерть. В настоящий момент идеи смерти и умирания, с которыми мы встречаемся при аналитической работе, выражаются одним из двух способов: либо они существуют как мысли о сильном повреждении или разрушении психофизического организма - в этом случае они сопровождаются сильным страхом и концентрируются в идее генитальной кастрации; либо они существуют как идеи высшего оргазмического удовлетворения и наслаждения в форме идеи о физическом растворении, дезинтеграции и так далее; в этом случае они являются, в основном, мыслями о сексуальной цели. При особых условиях, таких, к примеру, как в случае мазохистов, оргазмиче-ские ощущения сами по себе переживаются как страх и, как ни парадоксально это может прозвучать для теоретиков инстинкта смерти, желание нирваны обнаруживается редко. То есть именно у мазохистов мы обнаруживаем слабый страх стаза либидо и неразвитые мысли о смерти. Только теперь, после 20 лет первоначальной сложной дифференциации между метафизической теорией инстинкта смерти и клинической теорией ор- — 221 —
|