|
Я понимаю, что даже перед своими учениками не могу выразить словами то, что имею в виду. Но я полагаю, что студентам удастся уловить это косвенным образом. Ведь дело не в том, о чем я говорю, а в том, благодаря чему к ним применимо слово “конечно”. Может быть, нам и не удастся найти смысл этого “конечно” в общих высказываниях. Для этого необходимо много примеров, различных ситуаций и случаев. А сам процесс обучения потребует включения в него какой-то специально разработанной деятельности, помогающей найти смысл этого “конечно”. Учебная программа вполне может включать в себя в довольно большом объеме так называемое “реальное действие” (при желании его можно назвать как-то иначе), а специфические аспекты данного действия будут потом подвергаться обсуждению. Специфика “реальных действий” должна стать существенной и явной частью нашей практики. Мы не можем разрешать конкретные проблемы только с помощью общих принципов. И дело здесь не в некой “вере” или “убежденности”, а в весьма специфических внутренних, четко дифференцированных наблюдениях и переживаниях, например таких, которые были предложены мной в предыдущих главах. Обычных, общих отношений недостаточно для того, чтобы курс был эффективным. Сегодняшнее обучение психотерапевтов включает в себя многие учебные курсы по гораздо менее важным темам, но в нем нет ни одного курса, посвященного формированию психотерапевтических отношений. Вместо этого различные виды психотерапии определяются по различиям в способах “вмешательства”. Они описываются и сравниваются в литературе, но довольно трудно разработать материал учебного курса, касающегося базовых отношений. Карл Роджерс полностью определял характер психотерапии в терминах отношений психотерапевта и тем не менее в обучении подходу, центрированному на клиенте, большая часть времени отведена внимательному слушанию клиента, а также (в последнее время) инструкциям по фокусированию. А о самом важном — об отношениях — говорится недостаточно. Необходима такая же специфическая типология, которую я разработал для фокусирования. Я взял нечто, известное многим людям, но смутное и неясное, а затем выделил в нем ряд компонентов: внимание на уровне тела, отношения, последовательные шаги, а также многие детали и особенности каждого шага. Но для того чтобы сделать подобное с такой темой, как психотерапевтические отношения, необходимо немалое время и усилия не одного человека. Кроме того, необходимы некоторые конкретные детали, чтобы научить распознавать фальшивые аспекты роли психотерапевта, например представления о том, что психотерапевт всегда прав. Обучающиеся довольно быстро понимают, что такое требование нереалистично. — 296 —
|