|
Пузырь мог бы, испытав истерические или эпилептические припадки, быть потрясен внезапно наступившими конвульсиями, в которых разряжается скопившаяся энергия. Он мог бы и полностью застыть и запустеть, как при кататонической шизофрении. В любом случае пузырь постоянно испытывал бы страх. Все остальные элементы психики и взгляды вытекают из страха сами собой, будь то мистическая религия, вера в вождя или бессмысленная готовность к смерти. Так как в природе все движется, изменяется, развивается, растягивается и сжимается, то пузырь, заключенный в панцирь, был бы чужд природе и вел бы себя враждебно по отношению к ней. Он был бы «чем-то совершенно особым», «представителем высшей расы», носил бы, например, жесткий воротник или униформу. Он представлял бы «культуру» или «расу», несовместимую с «природой». Природа была бы чем-то «низменным», «демоническим», «неконтролируемым», «неблагородным». Одновременно пузырю пришлось бы мечтать о природе, последние следы принадлежности к которой он ощущает в себе, и опошлять ее с помощью таких понятий, как «высокая любовь» или «кипение крови». Богохульством было бы представление о природе в момент телесных судорог. Одновременно пузырь создавал бы порноиндустрию и не замечал этого противоречия. Функция напряжения и заряда обобщала старые мысли, отважившиеся в свое время появиться при изучении классической биологии. Была необходима проверка их теоретической состоятельности. Исходя из физиологических знаний, моя терапия была подкреплена известным фактом спонтанного сокращения мышц. Сокращение мышц может быть спровоцировано электрическим возбуждением. Но оно последует и в том случае, если, по примеру Гальвани, повредить в каком-нибудь месте мышцу и соединить с поврежденным участком мышцы перерезанный нерв. Подергивание сопровождается поддающимся измерению проявлением так называемого тока действия. В поврежденной мышце наблюдается также ток покоя. Он проявляется, если середину поверхности мышцы соединить с поврежденным концом электрическим проводником, например медным проводом. На протяжении столетий изучение мышечных сокращений занимает обширную область физиологии. Я не понимал, почему физиология мышц не сумела установить контакт с учением о всеобщем животном электричестве. Если положить друг на друга два нервно-мышечных препарата так, чтобы мышца одного касалась нерва другого, то, вызвав электрическим ударом сокращение нерва первого препарата, мы вызовем сокращение мышцы второго. Первый сокращается в ответ на электрическое возбуждение и сам порождает при этом биологический ток действия. Названный ток в свою очередь воздействует как электрический возбудитель на вторую мышцу. Она отвечает сокращением, причем возникает биологический ток действия № 2. Так как мускулы в теле животного прилегают друг к другу и связаны телесной жидкостью со всем организмом, то каждое мышечное действие должно оказывать возбуждающее влияние на весь организм. Это влияние, конечно, будет различно в зависимости от положения мышц, характера и силы исходного возбуждения, но оно всегда охватывает весь организм. Классическим примером такого явления может служить оргастическое сокращение генитальной мускулатуры — столь сильное, что оно передается на весь организм. Об этом я ничего не нашел в литературе, с которой знакомился. И тем не менее мне казалось, что данная проблема имеет решающее значение. — 168 —
|