Мыслеформы

Если дорога пересекает картину, часть её на переднем плане будет представлена намного шире, чем на заднем, хотя на самом деле ширина её неизменна. Если должен быть нарисован дом, то его прямые углы должны быть показаны острыми или тупыми, в зависимости от случая, но уж вряд ли такими, каковы они на самом деле. В действительности, мы рисуем всё не так, как оно есть, но как оно нам является, и задача художника заключается в том, чтобы умелым расположением линий на плоской поверхности сообщить глазу то впечатление, которое производит трёхмерный объект.

Это возможно сделать только по той причине, что аналогичные объекты уже знакомы тем, кто смотрит на картину и выносит суждение о том, что она передаёт. Человек, не никогда видевший дерева, сможет получить весьма смутное понятие о нём даже от очень хорошей картины.

Если же к этой трудности мы прибавим другую, более серьёзную — ограниченность сознания и представим, что показываем картину существу, которое знает только два измерения, мы увидим, что абсолютно невозможно будет сообщить ему какое бы то ни было адекватное представление о том пейзаже, который мы видим.

Несомненно, эта трудность — самая значительная из стоящих на нашем пути, когда мы пытаемся сделать рисунок даже очень простой мыслеформы. Подавляющее большинство тех, кто смотрит на эту картину абсолютно ограничены сознанием трёх измерений, и тем более не имеют и малейшего представления о том сокровенном мире, к которому мыслеформы принадлежат, со всем его великолепным светом и цветом.

Самое лучшее, что мы можем сделать — представить сечение мыслеформы;

и тем, чьи способности позволяют видеть оригинал, не останется ничего, кроме как испытать разочарование любой его репродукцией.

Однако же, кто не может сейчас ничего видеть, получат хотя бы частичное понятие, и каким бы неполным оно ни было, это всё же лучше, чем ничего.

То, что называют аурой человека — это внешняя часть облакоподобной материи его высших тел, взаимопроникающих одно в другое и простирающихся за границы физического тела, самого маленького из всех. Два из них, ментальное и тело желаний, являются теми, кототрые в основном задействованы в проявлении того, что называется мыслеформами.

Человек-мыслитель заключён в тело, составленное из бесчисленных комбинаций тонкой материи ментального плана; это тело может иметь более или менее утончённое строение, и бывает больше или меньше приспособлено для своих функций, соответственно уровню интеллектуального развития, которого он достиг. Ментальное тело — предмет большой красоты; изящество и быстрое движение его частичек сообщают ему вид живого радужного света, и эта красота становится необычно лучистой и восхитительной по мере того, как интеллект достигает более высокой стадии развития и занимается в основном чистыми и возвышенными вопросами. Каждая мысль заставляет возбуждаться в материи этого тела целый набор взаимосвязанных колебаний, сопровождаемый восхитительной игрой света, подобной блеску солнца в брызгах водопада, но при увееличенных в N-ной степени цвете и живости. Под действием этого импульса тело выбрасывает вибрирующую часть себя, которая имеет вид, соответствующий природе вибраций, подобно тому, как складываются фигуры из песка на диске, вибрирующем на определённой музыкальной ноте, и собирает из окружающей атмосферы материю, подобную себе по консистенции из элементальной эссенции ментального мира. Тогда мы имеем чистую и простую мыслеформу, и живая сущность интенсивной деятельности оживляется идеей, которая её породила. Если она состоит из более тонких типов материи, она будет иметь огромную силу и энергию и может быть использована, как могущественный агент, когда направляется сильной и неизменной волей.