|
Это совершенно точно и никто не может усмотреть в этом «сексуальный культ», которым востоковеды любят разбивать голову язычества. Но что же сказать о евреях и экзотерических религиях некоторых индусских сект, особенно же о ритуалах Валлабачариев? Ибо, как сказано, культ Шивы, с его Лингам и Йони, стоит слишком высоко в философском смысле, несмотря на его современное падение, чтобы его можно было назвать просто фаллическим культом. Но культ Древа или Креста[1398] у евреев, осужденный их же собственными Пророками, едва ли может избежать этого обвинения. «Сыновья колдунов, семя прелюбодеяния»[1399], как называет их Исайя, никогда не упускали случая, чтобы «воспламенить себя идолами под каждым зеленым деревом»[1400] – что не свидетельствует о метафизических развлечениях. Именно от этих монотеистических евреев христианские народы заимствовали свою религию, своего «Бога Богов, Единого Живого Бога», и в то же время, презирая и высмеивая культ Божества древних философов. Предоставим им верить и поклоняться физической форме креста всеми способами. Но для последователя истинной, восточной, архаической Мудрости, для того, кто поклоняется в духе лишь Абсолютному Единству, этому вечно-пульсирующему великому Сердцу, которое бьется всюду, как в каждом атоме Природы; каждый такой атом содержит зародыш, из которого он может возрастить Древо Знания, плоды которого дают Жизнь Вечную, а не только лишь физическую. Для него крест и круг, Древо или Тау – даже после того, как каждый символ, относящийся к этому, был рассмотрен и разобран один за другим, – остаются все же глубокою тайною в их прошлом, и лишь в это прошлое направляет он свой устремленный взор. Его мало заботит – будет ли это Семенем, из которого растет генеалогическое Древо Бытия, называемое Вселенной. Также не Трое в Одном, троичный аспект Семени – его форма, цвет и вещество – интересуют его, но, вернее, та Сила, которая направляет его рост, сила, вечно таинственная и вечно непознаваемая. Ибо эта жизненная сила, заставляющая семя прорастать, раскрываться и выпускать ростки, затем образовывать ствол и ветви, которые, в свою очередь, сгибаясь подобно веткам Ашваттха, священного Древа Бодхи, выбрасывают свои семена, которые укореняются и 623] размножают другие деревья – эта сила есть единая Сила, имеющая реальность для него, ибо это есть никогда не умирающее Дыхание Жизни. Языческий философ искал причину, современный довольствуется лишь следствиями и ищет первую в последних. Что лежит за пределами их, он не знает, также и современный а-гностик не заботится об этом; отбрасывая, таким образом, единственное знание, на котором он может с полною безопасностью основывать свою науку. Тем не менее, эта проявленная Сила имеет ответ для того, кто ищет познать ее. Тот, кто видит в кресте кресто-усеченный круг Платона, язычника, а не прообраз обрезания, как это полагал (Св.) Августин-христианин[1401], рассматривается церковью, как язычник, наукою же, как сумасшедший. И это потому, что отказываясь поклоняться Богу физического зарождения, он признает, что он ничего не может знать о Причине, лежащей в основании, так называемой, Первичной Причины, о Беспричинной Причине этой Жизне-Причины. Молчаливо принимая Вездесущность Беспредельного Круга и делая из него универсальный постулат, на котором основана вся проявленная Вселенная, мудрец в глубоком почитании хранит молчание о том, о чем ни один смертный человек не должен бы дерзать строить догадок. «Логос Бога есть Дающий Откровение человеку, и Логос (Глагол) человека есть Раскрывающий Бога», говорит Элифас Леви в одном из своих парадоксов. На это восточный оккультист ответил бы: с тем условием, однако, чтобы человек оставался нем о той Причине, которая породила, как Бога, так и его Логоса. Иначе он неизменно становится осквернителем, а не раскрывателем Непознаваемого Божества. — 468 —
|