Тайная доктрина. Том 2

«[Но когда] Гультвейг (золотая руда) приходит, обольстительная чаровница...... которая, будучи трижды брошенной в огонь, каждый раз выходит из него более прекрасной, нежели раньше, и наполняет души богов и людей неутолимым желанием, тогда Норны.... вступают в бытие, и благословенный мир детских снов исчезает, и грех нарождается со всеми его тяжкими последствиями (и Кармою)»[1203].

Трижды очищенное Золото есть – Манас, Сознательная Душа. У греков ясень представляет ту же мысль. Его роскошные ветви есть Звездные Небеса, золотые днем, а ночью усеянные звездами – плодами Мелии и Иггдразила, под охраняющей тенью которых человечество жило во время Золотого Века, без желания и без страха. «Это древо имело плод или же пламенеющую ветвь, которая была молнией» – по предположению Дешарма.

Здесь вступает на сцену убийственный материализм эпохи, это особое извращение современного ума, которое, подобно северному ветру, пригибает все на своем пути и замораживает всякую интуицию, не позволяя ей вмешиваться в физические теории настоящего времени. Не усмотрев в Прометее ничего другого, кроме «огня через трение», ученый автор «Мифологии Древней Греции» видит в этом «плоде» нечто немного большее, нежели простой намек на 548] земной огонь и его открытие. Это уже не огонь от падения молнии, воспламеняющий сухое дерево, открывая, таким образом, свою неоценимую пользу человечеству Палеолита, – но на этот раз нечто более таинственное, хотя все еще такое же земное.

«Божественная птица, угнездившись в ветвях [небесного Ясеня], похитила этот сучек [или плод] и унесла его в своем клюве на Землю. Так греческое слово ???????? есть точный эквивалент санскритского слова бхуранью «быстрый», являющийся эпитетом Агни, который считается носителем божественной искры. Фороней, сын Мелии или небесного ясеня, таким образом, соответствует понятию, вероятно, гораздо более древнему, нежели то, которое преобразило прамантха [древних арийских индусов] в греческого Прометея. Фороней есть [олицетворенная] птица, приносящая небесную Молнию на Землю. Предания, относящиеся к рождению расы бронзового века и те, которые сделали из Форонея отца Арголиан, являются для нас доказательством того, что эта громовая стрела [или молния], так же как и в легенде о Гефесте или Прометее, была началом человеческой расы»[1204].

Но это дает нам, все же, не больше, нежели внешнее значение символов и аллегории. Теперь предполагают, что имя Прометея разгадано. Но современные мифологи и востоковеды уже не видят в нем того, что видели их отцы, основываясь на авторитете всей классической древности. Они находят в нем лишь нечто, гораздо более свойственное духу века, а именно фаллический элемент. Но имя Форонея, так же как и Прометея, имеет ни одно, ни даже два, но целый ряд эзотерических значений. Оба они относятся к семи Небесным Огням: к Агни Абхиманин, его трем сынам и их сорока пяти сынам, составляя в общем Сорок девять Огней. Разве все эти числа относятся лишь к земному огню и к пламени половой страсти? Разве индусский арийский ум никогда не поднимался выше таких чисто сексуальных представлений; этот ум, который проф. Макс Мюллер объявляет, как наиболее духовный и мистически устремленный на протяжении всей планеты? Одно только число этих огней должно было бы уже подсказать намек на Истину.